СОДЕРЖАНИЕ
Настоящий большой поэт не может создавать произведения просто ради самого процесса стихосложения. Он невольно задумывается о том, в чем смысл и назначение его творчества, о чем он хочет поведать людям, какова вообще роль поэзии в жизни общества. Эти вопросы глубоко волновали Лермонтова. Взгляды его на поэта и поэзию постепенно менялись, приобретая зрелость и глубину. Юный поэт-романтик, ощущая свой могучий поэтический дар, возвышающий его над людьми, прежде всего ценит собственную свободу, презирая мнения «насмешливого, безумного света».
Я сам собою жил доныне,
Свободно мчится песнь моя,
Как птица дикая в пустыне,
Как вдаль по озеру ладья.
Но уже тогда поэта одолевают сомнения: можно ли желать славы и бессмертия, если его народ влачит жалкое, ничтожное существование.
Безумец я! вы правы, правы!
Смешно бессмертье на земли.
Как смел желать я громкой славы,
Когда вы счастливы в пыли?
Здесь слышится раскаянье поэта в своем гордом высокомерии, в отторженности от земной, обыденной жизни. Нет. Поэт нужен людям, он должен быть с ними и в горе, и в радости. Лермонтов пришел к пониманию того, что литература, поэзия является могучим средством воздействия на сердца и умы людей. Особую актуальность приобретали эти мысли в 30-е годы XIX века, когда именно литературная деятельность давала возможность протестовать против ненавистного уклада жизни. Лермонтов видит назначение поэзии в том, чтобы она пробуждала в людях любовь к родине, стремление к свободе. Поэт — это человек, который ни перед кем не склоняет «гордого чела». Но Лермонтов понимал также, что поэзия может превратиться в средство развлечения толпы, если она замкнется в кругу сугубо личных, камерных тем, отгородившись от актуальных вопросов жизни, от политической борьбы. Эти мысли Лермонтова с особой силой прозвучали в стихотворении «Поэт». Он неожиданно и оригинально сближает два образа — кинжала и поэта. Казалось бы, какая может существовать связь между неодушевленным предметом и человеком, наделенным даром слагать стихи? Однако она есть. Это доказывает история кинжала, рассказанная в первой части стихотворения. Автор вспоминает славную боевую службу кинжала, который верой и правдой служил «наезднику в горах», не на одной груди оставив страшный след «и не одну прорвав кольчугу». Но после гибели своего хозяина кинжал перестал быть грозным боевым оружием и долго пролежал заброшенным «в походной лавке армянина».
Теперь родных ножон, избитых на войне,
Лишен героя спутник бедный;
Игрушкой золотой он блещет на стене —
Увы, бесславный и безвредный!
Смысл истории кинжала в том, что он из страшного оружия превратился в безвредную блестящую игрушку, украшающую ковер. Теперь сравнение кинжала с поэтом принимает понятный и глубокий смысл. Ведь и поэзия может служить забавой, средством увеселения светской знати, если поэт откажется от своего высокого назначения, от своей гуманной миссии.
В наш век изнеженный не так ли ты, поэт,
Свое утратил назначенье,
На злато променяв ту власть, которой свет
Внимал в немом благоговенье?
В следующих строфах этого стихотворения Лермонтов высказывает свой взгляд на роль и назначение поэзии. Нужность, необходимость поэзии людям подчеркивается здесь выразительными сравнениями: «как чаша для пиров», «как фимиам в часы молитвы», «как божий дух» и, наконец, «как колокол на башне вечевой». Цель поэзии — «воспламенять бойца для битвы». Значит, поэт — это не только человек, обладающий поэтическим даром. Для Лермонтова, как и для Пушкина, это пророк, стоящий выше других людей, способный вести их за собой. Поэт должен обладать смелостью, независимостью, неподкупностью, энергией и неутомимостью. Но «простой и гордый» поэт не сразу находит отклик в душах людей, которые тешатся «блестками и обманом». Таким образом, Лермонтов прямо говорит о тех многочисленных трудностях, опасностях, людской неблагодарности, которые будут сопровождать путь поэта, отважившегося стать пророком. Но все-таки Лермонтов, обращаясь к поэту, призывает его быть верным своему высокому назначению:
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк?
Иль никогда на голос мщенья
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
Покрытый ржавчиной презренья?
В стихотворении «Поэт» возникает мотив взаимоотношения поэта и общества, который становится ведущим в стихотворениях «Смерть Поэта» и «Пророк». В «Пророке» Лермонтов рисует идеал, созданный его воображением, а в стихотворении «Смерть Поэта» он воплощает его в образе реально живущего человека — великого Пушкина. В нем счастливо соединились и «свободный, смелый дар», и гордость, и честь, и удивительная способность постижения людей. Именно эти качества Пушкина ненавистны светской черни, «жадною толпой стоящею у трона», которую Лермонтов прямо обвиняет в убийстве великого поэта России. Он клеймит позором этих высокородных негодяев, бросая им в лицо хлесткие, как пощечина, обвинения: «Свободы, Гения и Славы палачи», «наперсники разврата», «надменные потомки известной подлостью прославленных отцов». Лермонтов грозит им божьим судом, который «недоступен звону злата, и мысли и дела он знает наперед».
Продолжая тему роли поэта в обществе, Лермонтов пишет стихотворение «Пророк», в котором развивает мысли одноименного пушкинского произведения. Если Пушкин основное внимание сосредоточил на том, какими качествами должен обладать поэт-пророк и как они мучительно даются, то лермонтовский герой в начале стихотворения уже обладает «всеведеньем», которое дает ему право провозглашать людям «любви и правды чистые ученья». Он хочет пробудить в них стремление к лучшей жизни, желание избавиться от «злобы и порока». Но его гуманные искренние слова не вызывают отклика в обществе, погрязшем в грехе и разврате.
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
В своей благородной миссии пророку приходится терпеть насмешки, унижения, жестокость, изгнание. Пророк чувствует себя свободным только в прекрасном мире природы, полном гармонии, но он вновь возвращается к людям, ибо не может отказаться от своего назначения, трудной и благородной миссии. Значит, пророк не покорился судьбе, не отказался в угоду «могущественным старцам» от идеалов любви и справедливости. Таким должен быть истинный поэт, не отступающий перед трудностями и гонениями.
Продолжив лучшие пушкинские традиции в определении роли поэта и поэзии в обществе, Лермонтов оказал огромное влияние на многих великих русских поэтов, которые развили его мысли в своей гражданственной, свободной поэзии.
М. Ю. Лермонтов о назначении поэта и поэзии
Одним из величайших поэтов XIX века мы можем смело назвать Михаила Юрьевича Лермонтова. Его стихи многие учат наизусть, для кого-то он — любимый поэт. Казалось бы, мы все о нем знаем: жизнь, творчество, идеалы, принципы. А так ли это на самом деле? Кого-то стихи Лермонтова не трогают, для кого-то он — гений, великий творец слова. Кто-то не может ни строчки понять из его стихотворений, кто-то с ним просто не согласен. Одни им восхищаются, другие учатся у него жизни, реалистическому отношению к миру.
А я просто люблю его стихи. Люблю их читать, изучать, понимать. Мне нравится, обращаясь заново к его творениям «Выхожу один я на дорогу. » и «Родина», находить в них новый для меня смысл. Стихи этого поэта не дарят успокоение или чувство умиротворения. Нет! Они заставляют думать о жизни и смерти, о любви и ненависти, счастье и горе, о назначении человека, о предназначении поэта и поэзии.
Как и у многих других поэтов, последняя тема становится у Лермонтова одной из ведущих. Она была раскрыта и А. С. Пушкиным, и, впоследствии, А. Блоком, А. Ахматовой. М. Ю. Лермонтов говорил о назначении поэта и поэзии своими словами: грустными и жестокими, правдивыми и справедливыми. Его стихи «Поэт», «Смерть поэта», «Пророк», «1831-го июня 11 дня» , наверное, лучше всего помогают нам понять взгляд Лермонтова на назначение поэта и поэзии, понять его самого.
С самого начала своего творческого пути, уже в четырнадцать лет, Михаил Юрьевич задумывался о своем предназначении в этой жизни, о предназначении каждого поэта. Именно тогда он и пишет свое стихотворение «Поэт» («Когда Рафаэль вдохновенный»). Сравнивая поэта с художником Рафаэлем, сравнивая свои стихи с картинами живописца, а его Музу — со своей, Лермонтов наполняет стихотворение яркой образностью, контрастностью. Перед нами возникает живая картинка, воплощенные в слова представления и мечты:
Когда Рафаэль вдохновенный
Пречистой девы лик священный
Живою кистью окончал,
Своим искусством восхищенный,
Он пред картиною упал!
Он забывал порыв небесный. И далее:
Таков поэт: чуть мысль блеснет,
Как он пером своим прольет
Но долго, долго ум хранит
Оптимизм, упоение своим даром врываются в эти строки. Мы видим, что для М. Ю. Лермонтова счастье — творить. С каким восторгом он описывает свое вдохновение, нисходящее на него. Так и льется радость из строк стихотворения. И нам самим неожиданно хочется сесть и, следуя примеру Лермонтова, покориться Музе и выразить свои чувства поэтическими образами.
Сколько оптимизма, сколько здесь надежды на будущее! Но вдруг:
Холодной буквой трудно объяснить
Боренье дум. Нет звуков у людей
Довольно сильных, чтоб изобразить
Что это? Где упоение своей силой, стремление сделать мир прекраснее с помощью своей поэзии?
Реальность настигла поэта. Он внезапно понял, прозрел: не все можно сказать словами, не все чувства можно выразить. А самое главное — не все тебя поймут!
И я влачу мучительные дни Без цели оклеветан, одинок.
Говорил ли Лермонтов только о себе? Не кажется ли вам, что здесь звучат отголоски еще чьей-то судьбы?
Погиб поэт! — невольник чести
Пал, оклеветанный молвой.
В своем стихотворении «Смерть поэта» Лермонтов грозно и непреклонно выносит приговор своим современникам, обществу, в котором он творил. Не смогли они уберечь поэта, не смогли его понять. Они не услышали его призывов и воззваний, не приняли его правды. Теперь носить ему [Пушкину] венок терновый, что язвит его чело, «приют певца» теперь «угрюм и тесен», да «на устах его печать». Сколько горечи и боли, обиды в словах Лермонтова:
Не мог щадить он нашей славы,
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал!
Не может Лермонтов простить своим современникам смерти дивного гения, светоча русской поэзии. Черными, темными красками описывает Лермонтов свои чувства; его слова наполняют и нас болью и обидой, гневом и унижением:
А вы, надменные потомки!
И вы не смоете всей вашей черной кровью
Поэта праведную кровь!
Где светлый поэт с мечтами и устремлениями? Он «потерялся» в реальности, он увидел мир, какой он есть. Он увидел «пророков» своего времени:
В наш век изнеженный, не так ли, ты, поэт
Свое утратил назначенье.
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк?
Лермонтов видит, что поэты — певцы правды и справедливости — променяли свое предназначение на злато и серебро. Он возмущен и поражен. Он не хочет их понять. Как можно, встав на путь служения народу, забыть о нем. Как истинный поэт, наследник Ломоносова и Державина, Жуковского и Пушкина, Лермонтов всегда остается верен своему предназначению. Он уверен в том, что нашел свой смысл в жизни. И как бы ни было тяжело, главное — чтобы его услышали и поняли.
Поняли ли его? Услышали ли? Сомневаюсь! Люди боятся слышать правду, боятся верить грозному слову. Горькая правда или сладкая ложь?
Лермонтов выбрал первое! Он пророк, служитель народа; словом он приносит в толпу смирение, поэтической строкой помогает людям увидеть свет и понять самих себя, но:
С тех пор, как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В глазах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
В этом стихотворении («Пророк») Лермонтов выразил свое понимание предназначения поэта и поэзии. И не только: он показал всю суть его несчастий и уготованную ему судьбу. Природа ласково его встречает, тварь земная покорна ему, звезды, лучами играя, слушают его. А в городе, где шум и гам «гуляют», там старики лишь детям говорят, что горд он был и с миром не ужился, угрюм и худ пророк:
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!
А он идет вперед, он ведь пророк, и жизнь его бессмысленна без слова. Ему судьбой назначено нести в толпу свет, а изгонять оттуда тьму. И всю свою жизнь, все лучшие годы своей жизни поэт-пророк, не останавливаясь, будет идти к своей цели. Так шел Лермонтов, а до него — Пушкин, а потом — Есенин, Цветаева, Ахматова.
Читая стихи Лермонтова о назначении поэта и поэзии, не говорите, что они пессимистичны, что от светлого понимания своего предназначения он пришел к тому, что стал тяготиться своим даром. Нет! Это не так! Вчитывайтесь, вдумывайтесь! Вы увидите свет, вы увидите любовь к народу, желание творить и дарить людям радость. Не это ли главное предназначение поэта и поэзии?
Шепнуть о том, пред чем язык немеет,
Усилить бой бестрепетных сердец.
0 человек просмотрели эту страницу. Зарегистрируйся или войди и узнай сколько человек из твоей школы уже списали это сочинение.
/ Сочинения / Лермонтов М.Ю. / Разное / М. Ю. Лермонтов о назначении поэта и поэзии
Смотрите также по разным произведениям Лермонтова:
Стихи Лермонтова о назначении поэта и поэзии
Тема поэта и поэзии в лирике М.Ю.Лермонтова
Погиб поэт! — невольник чести —
Пал, оклеветанныймолвой,
С свинцом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой.
М. Ю. Лермонтов
Еще в юношеских стихотворениях Лермонтов говорит о все сжигающем пламени вдохновения, о трагической судьбе поэта. Стихи о поэте и поэзии занимают особое место в русской литературе. В этих стихах — отношение поэзии к действительности, к Родине, к миру, ко времени, осознание поэтом своего места в обществе. У Лермонтова свой особый взгляд на поэзию. В его стихотворениях нашли свое выражение ощущение трагической несовместимости искусства и наступающего «железного века», чувство одиночества художника, его разлад с миром,
Потрясенный гибелью А. С. Пушкина, Лермонтов пишет стихотворение «Смерть поэта», исполненное боли и тоски. В этом произведении Лермонтов размышляет о трагической участи поэта, осмысливает его горькую судьбу, говорит о его убийце. Причем он обвиняет не только Дантеса, чуждого России и ее культуре:
И что за диво? . издалека,
Подобный сотням беглецов,
Наловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока;
Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы.
Появление убийц и душителей свободы — следствие существования любого бездуховного сообщества.
Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сепию закона,
Пред вами суд и правда — все молчи.
Свои размышления о судьбе поэта, о назначении поэзии в этом мире Лермонтов продолжает в стихотворении «Поэт». Оно начинается с размышления о судьбе кинжала. Было время, когда клинок был верным товарищем своему владельцу. Потом он был взят казаком «на холодном трупе господина» и продан в лавку армянина, где купил его поэт, который, глядя на него, размышляет о поэзии своего времени:
В наш век изнеженный не так ли ты, поэт,
Свое утратил назначенье,
На злато променяв ту власть, которой свет
Внимал в немом благоговенье?
Поэт вспоминает о том, что раньше поэзия была орудием битвы. Для него поэзия прошедших лет — это чаша для пиров, колокол на башне вечевой. Тем самым он подчеркивает, что предназначение поэзии — обращение к людскому множеству в борьбе за объединение людей. У Лермонтова гораздо сильнее, чем у Пушкина, звучит мысль о том, что поэзия должна служить народу. Сейчас же, по мысли автора, она утратила это свое назначение и вряд ли обретет его вновь. Заканчивает Лермонтов свое стихотворениериторическимвопросом:
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк?
Иль никогда на голос мщенья
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
Покрытый ржавчиной презренья?
Образ осмеянного и презираемого пророка появляется и в стихотворении «Пророк». Оно как бы продолжает одноименное произведение Пушкина: поэт, наделенный божественным даром, осознает всю тяжесть своего предназначения. Он понимает, как трудно выполнять «веленье Божие». Трудно потому, что люди, которым он говорит о любви и правде, не верят ему, смеются над ним, презирают его. Но поэт не отказывается от своей высокой миссии, он возвращается в пустыню, где слушают его звезды да тварь земная. И хотя он один, он продолжает свое дело. Стихотворение прекрасно отражает трагическое мироощущенье Лермонтова, одинокого, отвергнутого, видящего вокруг себя лишь пороки и злобу:
С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья —
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
Тему одиночества поэта в этом мире Лермонтов затронул еще раньше — в стихотворении «Нет, я не Байрон. ». В нем он подчеркнул, что он уже не скиталец-романтик, так как традиционный романтический конфликт между обществом и поэтом стал гораздо более трагичным и глубоким. Лермонтов описал состояние души и крестный путь русского поэта «эпохи безвременья»:
Я начал раньше, кончу ране,
Мой ум немного совершит:
В душе моей, как в океане,
Надежд разбитых груд лежит.
Лермонтов — духовный преемник Пушкина. Он отразил в произведениях размышления о своем поколении, о времени, о себе, о поэзии, о Родине. Все стихи поэта рождались «из пламя и света», то есть из бури чувств и напряженно бьющейся мысли. Так как большинство произведений Лермонтова написано в годы реакции, многие из них проникнуты горечью одиночества, сознанием того, что его современники живут бесцельно. Об этом пишет Лермонтов в стихотворении «Дума». Говоря, что будущее его поколенья «иль пусто, иль темно», Лермонтов уточняет: «Богатымы, едваиз колыбели, ошибками отцов и поздним их умом». Этот вывод тяжел для поэта, потому что отцы — декабристы. И отказ от их идеалов, отсутствие всяких стремлений позорны. Поэтому задача поэта— «провозглашать любви и правды чистые ученья», будить в сердцах современников стремление к новой жизни, к светлым идеалам, к прекрасному будущему.
купить мбор 5ф и другую огнезащиту от ООО «КРОСТ», в том числе маты прошивные базальтовые, огнезащитную краску. Полный ассортимент огнезащитных материалов.
А. С. Пушкин и М. Ю. Лермонтов о назначении поэта и поэзии
Тема поэта, его назначения и судьбы занимает важное место в творчестве классиков русской литературы А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова. На протяжении всей своей жизни они размышляли над этой проблемой, и поэтому образ поэта, стихотворца у них не является статичным, а изменяется совместно с самими авторами, их взглядами, мировоззрением.
В ранней лирике Пушкина поэзия расценивалась как гражданское служение Отчизне. Поэт должен был «воспеть свободу миру, на тронах поразить порок». Эти строки из оды «Вольность», написанной в 1817 году, призывают к свержению тирании, склониться царей «под сень надежную закона». Ода явилась первым примером гражданской лирики, которая позже найдет отражение и в творчестве Лермонтова.
В стихотворении к Н. Ю. Плюсковой Пушкин прямо заявляет:
Свободу лишь учася славить,
Стихами жертвуя лишь ей,
Я не рожден царей забавить
Стыдливой музою моей.
Он считает, что назначение поэта содержится в том, чтобы быть «эхом народа», показывать все его идеи свободы, равенства, братства, откликаться на все нужды. Лермонтов же, сравнивая поэта с кинжалом в стихотворении «Поэт», писал, что поэт «воспламенял бойца для битвы, он нужен был толпе, как чаша для пиров, как фимиам в часы молитвы». Автор также полагает, что поэт утратил свое былое важность в современном мире:
Твой стих, как божий дух, носился над толпой
И, отзыв мыслей благородных,
Звучал, как колокол, на башне вечевой
Во дни торжеств и бед народных.
Лермонтов, обращаясь к поэтам-современникам, задает риторический вопрос: «Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк?»
Переживая творческое взросление, Пушкин начинает все больше места в своем творчестве уделять романтизму. В срок южной ссылки образ поэта максимально романтизирован.
Теперь поэт — одинокий человек, обладающий нечеловеческой властью над умами и судьбами людей. Он может видеть прошлое и предсказывать будущее, никому неподвластен, кроме Бога. Это показано в «Песне о Вещем Олеге», где поэт сравнивается с волхвами:
Волхвы не боятся могучих владык,
А княжеский дар им не нужен;
Правдив и свободен их вещий язык
И с волей небесною дружен.
Кумирами Пушкина, как и всей тогдашней молодежи, были Байрон и Наполеон — две великие личности, ставшие воплощением романтической судьбы, властителями дум, не до конца понятые и отверженные миром (элегия «К морю»).
В стихотворении «Свободы сеятель пустынный. » автор говорит, что он «бросал живительное семя», то есть творил, стремился донести до людей идеалы свободы и «вольности святой», но «потерял я только пора, благие мысли и труды». «Мирные народы» не поняли его, он остался одиноким. Эта характерная для романтизма антитеза — человек и общество, поэт и чернь — находит отражение и в творчестве М. Лермонтова. Он также считал поэта избранным, одиноким человеком с величественной, тонко чувствующей душой:
Нет, я не Байрон, я другой,
Еще неведомый избранник,
Как он, гонимый миром странник,
Но только с русскою душой.
Лермонтов считал, что любой стихотворец обречен в этом мире на страдание, непонимание и недолгую жизнь. Такова судьба поэта:
Погиб Поэт! — невольник чести —
Пал, оклеветанный молвой.
Судьбы свершился приговор!
Но у Лермонтова, в отличие от Пушкина, противостояние поэта и толпы доведено до абсолюта, что обусловлено различными качествами лирического героя обоих поэтов. Это наблюдается и в романтических произведениях обоих поэтов: стихи Лермонтова более трагичны по своему содержанию, чем произведения Пушкина. Это объясняется ещё и тем, что они жили в разное пора. Пушкин являлся носителем оптимистических декабристских идей, овеянных революционным романтизмом, а Лермонтов — дитя эпохи разочарования, пессимизма, реакции, наступившей в стране после подавления восстания декабристов.
После южной ссылки Пушкин начал преодолевать романтический максимализм и стал задаваться вопросом: «Может ли поэзия стать источником жизни, материальных благ?» Он начинает рассматривать поэзию как ремесло, профессию, дающую вероятность существовать. Ответ на эти вопросы мы находим в стихотворении «Разговор книгопродавца с поэтом» (1824): «без финансов и свободы нет», а также «не продается вдохновенье, но можно рукопись продать». В конце стихотворения поэт переходит на прозу и продает свою рукопись. Это было совершенно неприемлемо для Лермонтова, так как он не рассматривал поэзию как средство к существованию.
В 1826 году Пушкин анонсирует стихотворение «Пророк», являющееся своеобразным поэтическим манифестом автора. В нем пишется о свойствах, какими должен обладать поэт, в отличие от обыкновенного человека, чтобы достойно исполнять свое предназначение. Если в других стихотворениях, говоря о поэте и поэзии, Пушкин использует аллегорические образы античной мифологии (Музы, Аполлон, Парнас), то тут он обращается к библейской мифологии: вместо поэта — пророк, вместо музы — шестикрылый серафим, вместо Аполлона — Бог. Посланник Бога, серафим, преобразует всю природу человека, чтобы сделать из него поэта-пророка. У него открываются глаза («вещие зеницы»), серафим дает поэту вместо языка «жало мудрыя змеи», вместо обыкновенного трепетного сердца — он вдвигает ему в грудь «угль, пылающий огнем». Но и этого полного преображения человека оказывается недостаточно, чтобы стать поэтом («Как труп в пустыне я лежал»). Нужна ещё высокая поставленная проблема, мысль, во имя которой поэт творит, которая оживляет его. Эта поставленная проблема, мысль образно выражена как «Бога глас»:
Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.
Чуть более чем через десять лет Лермонтов напишет свое стихотворение «Пророк», своеобразное продолжение пушкинского, вступая с ним в полемику. Бог дает поэту все, чтобы помочь людям увидеть и познать истину, но толпа отвергает его, он им не нужен. Если у Пушкина поэт изображен в минуты торжества, то у Лермонтова он в несчастье и нужде, поэт одинок в мире людей. Это лишний раз подчеркивает ту отрешенность от мира, одиночество, которое было характерно для лермонтовского понимания места художника в жизни:
Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!
В более поздний срок своего творчества Пушкин задается вопросом: «Что такое искусство? Что есть творческая свобода?» Он считает, что природа любого творца двойственна. Так, «пока не требует поэта к священной жертве Аполлон», это обычный человек, со всеми его недостатками и слабостями.
Но лишь божественный глагол
До слуха чуткого коснется,
Душа поэта встрепенется,
Как пробудившийся орел.
Ему начинает открываться другой, высший мир, на него нисходит вдохновение, и он начинает творить.
В стихотворении «Поэт и толпа» (1828) автор указывает нам на модифицирование искусства и поэзии. По его мнению, поставленная проблема искусства «не какая-то польза, а созидание прекрасного». «Цель поэзии — поэзия», — писал Пушкин. Лермонтов в целом соглашался с ним. Он полагал, что в словах главное не их смысл, не их лексическое важность, а их звучание и гармония:
Есть речи — значенье
Темно иль ничтожно,
Но им без волненья
Как полны их звуки
В них слезы разлуки,
В них трепет свиданья.
Пушкин призывает всех поэтов служить только своей Музе, быть свободным от
мнения света, толпы:
Поэт! Не дорожи любовию народной.
Восторженных похвал пройдет минутный шум;
Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,
Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.
В середине 20-х годов в творчестве Пушкина на смену романтизму приходит реализм. Поэт пытается понять природу вдохновения, у которого много источников, но наиболее важные из них — это любовь и природа — вечные, непреходящие ценности, не зависящие от уклада жизни, политических и социальных условий.
Так, главной мыслью стихотворения «Осень» (1833) является мысль о возникновении поэтического вдохновения, которое неподвластно человеческому разуму:
И забываю мир — и в сладкой тишине
Я сладко усыплен моим воображеньем,
И пробуждается ^поэзия во мне.
И мысли в голове волнуются в отваге,
И рифмы легкие навстречу им бегут,
И пальцы просятся к перу, перо к бумаге,
Минута — и стихи свободно потекут.
Вторая, но не менее важная Муза Пушкина — это любовь:
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли ещё
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
В отличие от Пушкина, Лермонтов видел источник своего вдохновения в другом. Он писал, что поэт принадлежит высшему миру, в отличие от обыкновенного человека. Именно оттуда нисходит на него вдохновение:
И длительно на свете томилась она,
Желанием чудным полна;
И звуков небес сменить не могли
Ей скучные песни земли, —
писал Лермонтов в стихотворении «Ангел».
Подводя своеобразный результат своей жизни, Пушкин анонсирует стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный», в котором утверждает свое бессмертие, «доколь в подлунном мире жив будет хоть один пиит». Его обращение к Музе явилось своеобразным наставлением будущим поэтам следовать своему предназначению и пониманию своего задолженности перед народом и собой:
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца.
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспоривай глупца.
В заключение следует сообщить, что и Пушкин, и Лермонтов привнесли новое в понимание темы поэта и поэзии, его назначения в обществе, задолженности перед народом. Они наполнили поэзию гражданским звучанием. Эту традицию продолжили многие русские поэты в XIX и XX веках.