Марина Ивановна Цветаева

СОДЕРЖАНИЕ

1 База стихотворений
2 Авторы стихов
3 Список авторов стихов по алфавиту:
4 Ранняя лирика
5 Детство лучше сказки

Марина Ивановна Цветаева — (1892, Москва – 1941, Елабуга), русская поэтесса.
Дочь И. В. Цветаева, профессора Московского ун-та, директора Румянцевского музея и основателя Музея изящных искусств (сейчас – Государственный музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина). Главная тема ранних сборников «Вечерний альбом» (1910), «Волшебный фонарь» (1912) – домашняя жизнь, прогулки с матерью и сестрой, занятия музыкой, чтение; в них имитируется «дневник гимназистки», её взросление, становление. На раннюю поэзию Цветаевой оказали значительное влияние символисты: В. Я. Брюсов, Эллис (Л. Л. Кобылинский), М. А. Волошин. В сборнике «Вёрсты» (1922) слышен собственный, самобытный поэтический голос. В стихах преобладают обращения к современникам – А. А. Блоку, А. А. Ахматовой, к историческим лицам – Марине Мнишек, Дон Жуану и т. д. Лирическая героиня – романтическая личность, непонятая, но и не ищущая обыденного понимания, общающаяся на равных с великими людьми и историческими личностями. Цветаева пишет пьесы «Метель», «Фортуна», «Феникс», поэму-сказку «Царь-Девица» (1920). В 1918—22 гг. Цветаева с детьми живёт в Москве, а её муж С. Я. Эфрон сражается в белой армии. Переживания за Россию, за своих родных стали темой сборника «Лебединый стан» (1922). В 1922 г. уехала в Чехословакию, с 1925 г. жила во Франции, печаталась в эмигрантской периодике. Эмигрантский, и особенно «чешский», период был самым удачным в поэтической судьбе Цветаевой; проходили творческие вечера, вышло несколько книг: «Ремесло», «Психея» (обе – 1923), «Молодец» (1924), «После России» (1928). Цветаева написала трагедии на античные сюжеты: «Ариадна» (1924), «Федра» (1927), эссе о поэтах: «Мой Пушкин» (1937), «Живое о живом» (1933); мемуарные очерки: «Дом у Старого Пимена» (1934), «Мать и музыка» (1935), «Повесть о Сонечке» (1938); поэмы – «Поэма Горы» и «Поэма Конца» (обе – 1926); лирическую сатиру «Крысолов» (1925—26). В 1930-х гг. обострились ностальгические настроения: «Стихи к сыну», написан антифашистский цикл «Стихи к Чехии» (1938—39). В 1937 г. муж Цветаевой, ставший агентом НКВД за границей ради возвращения на Родину, оказывается замешанным в политическом убийстве. Он с дочерью Ариадной бежит в Москву, в 1939 г. за ним следует Цветаева с сыном Георгием. В августе 1939 г. арестована дочь, в октябре муж. Цветаева безуспешно хлопочет о них. В августе 1941 г. Цветаева эвакуируется вместе с сыном в Елабугу, где покончила с собой.

Лирическая героиня ранних стихов Цветаевой наделена безмерными чувствами. Каждая строчка проникнута её взволнованной интонацией. Постоянные темы – любовь, смерть, Москва, Россия:

Ты озорство прикончи
Да засвети свечу,
Чтобы с тобой нонче
Не было – как хочу.
(«Мимо ночных башен…»)

Героиня стихов Цветаевой, от чьего имени ведётся рассказ, – сильная, смелая, бескомпромиссная фигура, в чём-то трагичная и непонятая людьми. Ритмический рисунок стихов Цветаевой меняется: от классических размеров ранних сборников она приходит к дольникам:

Какой-нибудь предок мой был – скрипач,
Наездник и вор при этом,
Не потому ли мой нрав бродяч
И волосы пахнут ветром?
(«Какой-нибудь предок мой был – скрипач…»)

Стихотворения часто объединяются в циклы: «Стихи Александру Блоку», «Стихи о Москве», несколько циклов с названием «Асе» (сестре А. И. Цветаевой), «Але» (дочери Ариадне Эфрон), «Подруга» и т. д. В поэзии Цветаевой проявляется разнообразие интонации – от торжественной до частушечной. В стихах 1917—22 гг. усиливается ритмическое и интонационное разнообразие, появляется разговорная интонация, романтическое и поэтическое принятие революции и одновременное неприятие всякого насилия:

И так мое сердце над Рэ-сэ-фэ-сэром
Скрежещет – корми – не корми! —
Как будто сама я была офицером
В Октябрьские смертные дни.
(«Есть в стане моём»)

В написанных за границей произведениях всё ярче проявляется талант Цветаевой. В русской литературе начала 20 в. её творчество стоит особняком – она не была членом никакой поэтической группировки, её стихи высоко оценивали и символисты (В. Я. Брюсов), и акмеисты (Н. С. Гумилёв). Впоследствии в поэтической среде Цветаева сталкивалась с неприятием своих стихов, но у читателей они пользовались неизменным успехом. Творчество Цветаевой – одно из самых пронзительных и эмоциональных в русской поэзии, её стихи всегда поражают читателей своими неприкрытыми и невероятно сильными чувствами, высокой душевной напряжённостью и удивительной красотой.

База
стихотворений

Авторы стихов

Список авторов стихов по алфавиту:

Цветаева Марина Ивановна (1892—1941) — русская поэтесса. Ее ранняя биография связана со Швейцарией и Германией, там она жила с сестрой и больной матерью, но в 1906 они вернулись в Россию. Стихотворения Цветаева стала писать еще в очень раннем возрасте. Еще во время учебы в гимназии была издана ее первая книга «Вечерний альбом», которую оценили М. Волошин и Н. Гумилев. В 1911 Цветаева познакомилась с Эфроном, офицером Белой армии в Коктебеле, и вскоре вышла за него замуж. Вторая книга «Волшебный фонарь» также была признана в литературных кругах. Биография Цветаевой наполнена творчеством и духовными поисками: ее стихи очень мелодичны и зачастую наполнены глубоким философским смыслом. В 1920-е гг. Цветаева пишет произведения-сказки на фольклорной основе: «Царь-Девица», «Молодец», «Егорушка» (не завершена), «Переулочки». В 1922 Цветаева уехала с дочерью к мужу в Берлин, затем поселилась в Чехии, и позже — в Париже. Ее стихи печатались в эмигрантских журналах в «Воля России», «Современные записки» и пр.

В 1939 Цветаева вернулась в Советский Союз, вслед за мужем и дочерью. Но их арестовывают, а самой поэтессе становится негде жить, она бедствует. В эвакуации Цветаева покончила с собой из-за безысходности в 1941.

Ранняя лирика

Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья.
Я родилась.
М. Цветаева

Марина Ивановна Цветаева — самобытная и яркая звезда русской поэзии. Она, как смерч, врывается в поэзию начала XX века. Молодая и необузданная сила кипит, выливается в яркие неповторимые ритмы, звуки, порывы. Для ранней Цветаевой характерен интерес к своему “я”, корням и истокам.

День был невинен, и ветер был свеж,
Темные звезды погасли. —
Бабушка! — этот жестокий мятеж
В сердце моем — не от вас ли?

Кажется, Цветаева с младых ногтей знала, что в ней горит неугасимое пламя, которому необходимо вырваться наружу, удивить и поразить всех. Энергию непременно надо выплеснуть, иначе она испепелит душу.

Моим стихам, написанным так рано.
Что и не знала я, что я — поэт.
Сорвавшимся, как брызги из фонтана.
Как искры из ракет.

В самых первых стихах поражает философское восприятие мира. Интерес к вечным проблемам бытия и неожиданно “легкое” их решение. Юную душу не отягощают мысли о смерти; они как бы легко налетают и так же легко растворяются.

Не думай, что здесь — могила.
Что я появлюсь, грозя.
Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя.
Как луч тебя освещает.
Ты весь в золотой пыли.
— И пусть тебя не смущает
Мой голос из-под земли.

В ее поэзии раннего периода много света и пространства, шорохов и звуков, она наполнена солнцем, ветром, юношеской порывистостью. Цветаева хочет любить и быть любимой, узнать мир и непременно “состояться” в нем.

К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры.
Чужие и свои?? —
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет.
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет.

Весь необъятный мир с его страстями и переживаниями вместила юная Цветаева, а затем выплеснула его на читателей великолепными, звучными, энергичными стихами, один звук и ритм которых уже приводит в восторг. Хочется читать и читать их до бесконечности, даже не вдумываясь особо в смысл, осознание приходит позже, и еще больше поражает гениальность поэта.

Никто ничего не отнял —
Мне сладостно, что мы врозь!
Целую вас через сотни
Разъединяющих верст.
Нежней и бесповоротней
Никто не глядел вам вслед.
Целую вас через сотни
Разъединяющих лет.

Как в таком юном возрасте удалось Цветаевой соединить высокие идеи, мысли, порывы в совершенную форму? Это — от Бога. И поэтесса это прекрасно понимала. Не она виновата, что ее не всегда понимали, читатели “дорастут” до ее поэзии, которая, как хорошее вино, становится со временем лучше и лучше.

. Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!)
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.

Большинство ее стихотворений не имеют заглавий, это своеобразные зарисовки увиденного или пережитого, чему трудно дать однозначное определение, как и невозможно забыть. Это надо отдать людям, пережить еще раз вместе с ними, только тогда душа освободится для новых чувств и переживаний:

Крик разлук и встреч —
Ты, окно в ночи!
Может — сотни свеч,
Может — три свечи.
Нет и нет уму Моему — покоя.
И в моем дому
Завелось такое.

Постепенно от осознания своего “я” Цветаева перейдет к созерцанию огромного бескрайнего мира, пристально начнет вглядываться в окружающих. Она захочет понять их мысли и чувства, свое место в этом бесконечном мире.

Белое солнце и низкие, низкие тучи.
Вдоль огородов — за белой стеною — погост.
И на песке вереницы соломенных чучел
Под перекладинами в человеческий рост.
И, перевесившись через заборные колья,
Вижу: дороги, деревья, солдаты вразброд.
Старая баба — посыпанный крупною солью
Черный ломоть у калитки жует и жует.

Порой Цветаева сама удивляется своей гениальности, спрашивая у мира, Бога, у самой себя: за что ей такая судьба дарована? Она прекрасно понимает свою избранность, неповторимость, но и высокую ответственность за талант, который нельзя растратить попусту. Его надо отдать людям. Пусть не так возвышенно, но Марина Цветаева говорит об этом уже в ранних своих стихах:

Стихи растут, как звезды и как розы.
Как красота — ненужная в семье,
А на венцы и на апофеозы —
Один ответ: — откуда мне сие?

Без ее стихов, их пронзительного и тревожного звучания трудно представить классическую литературу.

Если душа родилась крылатой —
Что ей хоромы — и что ей хаты!
Что Чингис-хан ей и что — Орда!
Два на миру у меня врага.
Два близнеца, неразрывно-слитых:
Голод голодных — и сытость сытых!

6924 человека просмотрели эту страницу. Зарегистрируйся или войди и узнай сколько человек из твоей школы уже списали это сочинение.

Детство лучше сказки

Каждое лето приезжаю из Санкт-Петербурга в Сибирь, в тихую деревеньку на Оби под Томском. Несколько лет уже веду литературно-музыкальный кружок с детьми оздоровительного лагеря «Обская волна». Этим летом с детьми 12 -16 лет вместе « создали» музыкально — поэтический спектакль по стихам « Вечернего Альбома» (1910 г.). Дети сами придумывали « сценки» к полюбившимся стихотворениям ранней Цветаевой, учили стихи наизусть. В процессе работы над текстами Цветаевой произошло истинное «погружение» детей в мир поэзии Цветаевой, подлинное проникновение в мир ее «зачарованной» души — в Поэзию, Музыку, Романтику, Природу, Любовь — во все то, что -по-настоящему и формирует Человека, возвышает и развивает детские души. По окончании спектакля дети читали собственные стихи, написанные летом под мощным воздействием этого «погружения» в атмосферу « Вечернего альбома».

Нам представляется, что предельно искренние, возвышенные романтические стихи Цветаевой, безусловно, имели огромное познавательное и эмоциональное воздействие на детей, развивая их воображение, ум и память. Знакомство с «волшебной музой» ранней Цветаевой, близкой им по возрасту , безусловно, сыграло плодотворную роль в их знакомстве с миром настоящей Поэзии. Прежде чем началась непосредственная работа над текстами, стихи были прочитаны вместе не один раз.

Прочитаны и осмыслены были высказывания современников Цветаевой (Н. Гумилева, В. Брюсова, М. Волошина, М. Шагинян и др.) о « Вечернем альбоме», а также дети знакомились с биографией Цветаевой, особенно ранним периодом ее жизни и творчества. Читались нами воспоминания сестры Цветаевой – Анастасии Ивановны, а также воспоминания людей, знавших Цветаеву.

Интересной для детей оказалась статья В. Воскобойниковой «Когда Цветаева была маленькая» в ее книге, посвященной детству великих людей. Выборочно читалась детям автобиографическая проза Цветаевой, Особое внимание уделялось ее детским воспоминаниям. Важно было донести до детей внутреннюю тему, подтекст цветаевской прозы о детстве — она видит себя, будучи уже взрослой, ребенком, обреченном быть поэтом, быть невольником своего дара. Отсюда вытекали и размышления на тему: что такое поэт? Какова его роль в мире?

Почему, собственно, и явилась первая книга Цветаевой «Вечерний альбом». Далее дети сами выбирали понравившиеся им стихи и предлагали варианты « инсценирования» их (« В зале», « Маме», « Мама на лугу»,» Скучные игры», « Лесное царство» и др//. Детей, что очень понятно, особенно трогали стихи о Любви ( второй раздел сборника). Тема Любви, бесспорно, главная в творчестве Цветаевой была положена в основу композиции по « Вечернему альбому».

Открыть детям мир чувств и образов ранней Цветаевой помогла и музыка. которая сопровождала выразительное чтение стихотворений ( например « Маме» — « В старом вальсе Штрауса впервые…» и др.), и фотографии мест( Таруса, Москва), где жила Марина и другой наглядный материал ( диапозитивы, портреты юной Цветаевой. Дети сами придумали название музыкально-педагогического спектакля по строчке полюбившегося им стихотворения « Христос и Бог». На экране во время действия на сцене проецировались портреты Марины, Марии Александровны,( теме Матери уделялось особое внимание), Марины с Асей ( две девочки в соответствующих костюмах читали стихотворение « Сестры»), портрет Марины за роялем.

Вместе с детьми подбирались стихотворения, которые легко воспринимаются на слух, Главным было — эмоционально «пережить» стихотворение, прочувствовать его, а потом — научить детей «по-цветаевски» произносить слова, расставить акценты, слышать знаки препинания, Мы не анализировали стихи ( как в школе), не комментировали их — в процессе « постановки» стихотворений на сцене происходило ВЖИВАНИЕ, погружение детей в мир первого сборника стихов Цветаевой, в очарованный мир ее детства.Чтобы юные читатели не испытывали страха пере М кажущейся трудностью понимания цветаевских стихов, приводим слова самой Марины Цветаевой о том, что ее поэзия не идет от головы, что она прежде всего взывает к чувствам, т.е. к душам читателей.

Выбор стихов был обусловлен тем, насколько они отражали событие, внутреннее состояние поэта. творческое отношение к ранним текстам Цветаевой помогало не только понять суть ее творчества, приоткрыть тайны ее поэтического мира,но создавало предпосылки для дальнейшего знакомства с поэтом. Особое внимание обращалось на ключевые стихи:» Молитва», «Душа и имя», «В Оши», «Как мы читали Лихтенштейн»,» Маме», «Мирок»,»Ася», « и др. Подготовка к проведению литературно-музыкальной композиции требовала времени:чтение стихов — особого состояния души: настроения,напряжения и сосредоточенности. Осмысление лирики юной Цветаевой происходило медленно, тайны, загадки ее поэзии не разгадываются с ходу, с налету. Опыт школьников, даже если они старшеклассники, не так велик, чтобы застоль краткое время постигнуть особенности поэтического мира Цветаевой.

Чувство, как полагала Марина Ивановна, нуждается во времени.

Детям, уже владеющим навыками выразительного чтения и заинтересовавшимся творчеством Цветаевой, уже после проведения литературно-музыкальной композиции, предлагалось подготовить на занятиях литературного кружка следующие ее произведения:» Красною кистью…( из цикла «Стихи о Москве»), Скучные игры», «В Париже», «Я с вызовом ношу его кольцо», «Але», «Я знаю правду! Все прежние правды –прочь!»Два дерева», «с Белый был – красным стал…»и др.), а также написать лирическую миниатюру» Встреча с Цветаевой», так как проведение театрализованной композиции « Детство лучше сказки…» явилось для детей именно такой ВСТРЕЧЕЙ с творчеством великого русского поэта – Мариной Цветаевой, воспитанием чуткого и умного читателя, знакомством отроческой души с миром.

Ирина Викторовна Киселева, филолог, к.фил. наук
поэт, член Союза писателей России и Северо-Запада Санкт-Петербург, Россия

Дети — это отдых, миг покоя краткий,
Богу у кроватки трепетный ответ,
Дети — это мира нежные загадки
И в самих загадках кроется ответ!

Марина Цветаева
«Мирок» (отрывок)
«Вечерний альбом»

Все бледней лазурный
остров – детство.

Марина Цветаева
«Маме» (отрывок)
«Вечерний альбом»

Так начинают жить стихом.

Чаша любви – раскрытие «записи любви», раскрытие потенциала любви. Внутреннее ощущение спокойствия, согласия, тихой радости, ощущение, что меня любят и я себя люблю

М. Цветаева «Вечерний альбом». М. 1910 г. Репринтное издание

Цветаева А. И.
Воспоминания. М., Сов. писатель 1974

Цветаева М. Соч. в 2-х т. М. Худож. лит. 1980

Платек Я. М.
Под сенью дружных муз: музыкально–литературные этюды. М.: Сов. композитор, 1987 г.

Журавлев А. П.
Звук и смысл. М. 1981

Саакянц А. А.
Марина Цветаева, Страницы жизни и творчества 1910-1922), М., 1986

Эткинд. Материя стиха, Париж, 1978

Швейцер В.
Быт и бытие Марины Цветаевой, М.: Интерпринт, 1992

Федосеева Л. Г.
Марина Цветаева. Путь в вечность, М.,1992.

Экскурсия по залам музея	Уголки цветаевского Крыма	Гости цветаевского дома
—Феодосия Цветаевых —Коктебельские вечера —Гостиная Цветаевых —Марина Цветаева —Анастасия Цветаева	— «Я жила на Бульварной» (АЦ) —Дом-музей М. и А. Цветаевых —Феодосия Марины Цветаевой —Крым в судьбе М. Цветаевой	—Максимилиан Волошин —Василий Дембовецкий — —Константин Богаевский —Литературная гостиная —Гостевая книга музея
Жизнь и творчество сестёр	Литературный мир Цветаевых	Музей открытых дверей
—Хронология М. Цветаевой —Хронология А. Цветаевой —Биография М. Цветаевой —Биография А. Цветаевой	—Исследования и публикации —Воспоминания А. Цветаевой —Документальные фильмы —Цветаевские фестивали	—Адрес музея и контакты —Лента новостей музея —Открытые фонды музея —Музейная педагогика —Ссылки на другие музеи

Музей Марины и Анастасии Цветаевых входит в структуру Государственного бюджетного учреждения Республики Крым «Историко-культурный, мемориальный музей-заповедник «Киммерия М. А. Волошина»

Добавить комментарий

Марина Ивановна Цветаева

СОДЕРЖАНИЕ

1 Цитаты из книг автора Марина Ивановна Цветаева
2 Марина Цветаева. Стихи о любви
3 Стихи Цветаевой Марины
4 Иван Франко «Сыплет, сыплет, сыплет снег» — Марина Цветаева
5 Я знаю правду! Все прежние правды — прочь — Марина Цветаева
6 Как мы читали «Lichtenstein» — Марина Цветаева
7 Евреям (Кто не топтал тебя — и кто не плавил) — Марина Цветаева
8 Никогда не узнаешь, что жгу, что трачу — Марина Цветаева
9 Ох, грибок ты мой, грибочек, белый груздь — Марина Цветаева
10 Кн. С.М. Волконскому (Стальная выправка хребта) — Марина Цветаева
11 Ночь. — Норд-Ост. — Рев солдат. — Рев волн — Марина Цветаева
12 Евреям (Так бессеребренно — так бескорыстно) — Марина Цветаева
13 Бретонская народная песня «Милую целуя, я сорвал цветок» — Марина Цветаева
14 Цветаева М.И.
15 / Биографии / Цветаева М.И.

Цитаты из книг автора Марина Ивановна Цветаева

Мари́на Ива́новна Цвета́ева — русская поэтесса, прозаик, переводчик, одна из крупнейших поэтов XX века.

Влюбляешься ведь только в чужое, родное — любишь.

Шутим, шутим, а тоска всё растёт, растёт.

«Я буду любить тебя всё лето», — это звучит куда убедительней, чем «всю жизнь» и — главное — куда дольше!

Если у Вас за спиной кричат «Дурак!», то это не повод оглядываться.

Женщины говорят о любви и молчат о любовниках, мужчины — обратно.

Мне плохо с людьми, потому что они мешают мне слушать мою душу или просто тишину.

Что можешь знать ты обо мне,
Раз ты со мной не спал и не пил?

Человечески любить мы можем иногда десятерых, любовно — много — двух. Нечеловечески — всегда одного.

Наши лучшие слова — интонации.

Сверхбессмысленнейшее слово:
Расстаемся. — Одна из ста?
Просто слово в четыре слога,
За которыми пустота.

Громким смехом не скроешь дикой боли.

Я Вас больше не люблю.
Ничего не случилось, — жизнь случилась. Я не думаю о Вас ни утром, просыпаясь, ни ночью, засыпая, ни на улице, ни под музыку, — никогда.

Здесь я не нужна, там — невозможна.

Крылья — свобода, только когда раскрыты в полёте, за спиной они — тяжесть.

Никто ничего не отнял!
Мне сладостно, что мы врозь.
Целую Вас — через сотни
Разъединяющих верст.

Нежней и бесповоротней
Никто не глядел Вам вслед.
Целую Вас — через сотни
Разъединяющих лет.

Марина Цветаева. Стихи о любви

Цветаева Марина Ивановна — русская поэтесса, прозаик, переводчик, один из крупнейших русских поэтов XX века.. Марина Цветаева начала писать стихи в шестилетнем возрасте, причем не только на русском, но и на французском и немецком языках.

Цветаева сопоставляет себя со своими героями, наделяет их шансом жизни за пределами реальности, трагизм их земной жизни компенсирует принадлежностью к миру души, любви, поэзии. Именно поэтому стихи о любви Марины Цветаевой так задевают душу.

Мне нравится, что вы больны не мной

Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной —
Распущенной — и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью — всуе.
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!

Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня — не зная сами! —
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны — увы! — не мной,
За то, что я больна — увы! — не вами!

Люблю — но мука еще жива.
Найди баюкающие слова:

Дождливые, — расточившие все
Сам выдумай, чтобы в их листве

Дождь слышался: то не цеп о сноп:
Дождь в крышу бьет: чтобы мне на лоб,

На гроб стекал, чтобы лоб — светал,
Озноб — стихал, чтобы кто-то спал

И спал.
Сквозь скважины, говорят,
Вода просачивается. В ряд
Лежат, не жалуются, а ждут
Незнаемого. (Меня — сожгут).

Баюкай же — но прошу, будь друг:
Не буквами, а каютой рук:

ЛЮБОВЬ

Ятаган? Огонь?
Поскромнее, — куда как громко!
Будь, знакомая, как глазам — ладонь,
Как губам —
Имя собственного ребенка.

КРОМЕ ЛЮБВИ

Не любила, но плакала. Нет, не любила, но все же
Лишь тебе указала в тени обожаемый лик.
Было все в нашем сне на любовь не похоже:
Ни причин, ни улик.

Только нам этот образ кивнул из вечернего зала,
Только мы — ты и я — принесли ему жалобный стих.
Обожания нить нас сильнее связала,
Чем влюбленность — других.

Но порыв миновал, и приблизился ласково кто-то,
Кто молиться не мог, но любил. Осуждать не спеши
Ты мне памятен будешь, как самая нежная нота
В пробужденьи души.

В этой грустной душе ты бродил, как в незапертом доме.
(В нашем доме, весною. ) Забывшей меня не зови!
Все минуты свои я тобою наполнила, кроме
Самой грустной — любви.

Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе
Насторожусь — прельщусь — смущусь — рванусь.
О милая! Ни в гробовом сугробе,
Ни в облачном с тобою не прощусь.

И не на то мне пара крыл прекрасных
Дана, чтоб на сердце держать пуды.
Спеленутых, безглазых и безгласных
Я не умножу жалкой слободы.

Нет, выпростаю руки, стан упругий
Единым взмахом из твоих пелен,
Смерть, выбью!— Верст на тысячу в округе
Растоплены снега — и лес спален.

И если все ж — плеча, крыла, колена
Сжав — на погост дала себя увесть,—
То лишь затем, чтобы, смеясь над тленом,
Стихом восстать — иль розаном расцвесть!

Плохое оправдание

Как влюбленность старо, как любовь забываемо-ново:
Утро в карточный домик, смеясь, превращает наш храм.
О мучительный стыд за вечернее лишнее слово!
О тоска по утрам!

Утонула в заре голубая, как месяц, трирема,
О прощании с нею пусть лучше не пишет перо!
Утро в жалкий пустырь превращает наш сад из Эдема.
Как влюбленность — старо!

Только ночью душе посылаются знаки оттуда,
Оттого все ночное, как книгу, от всех береги!
Никому не шепни, просыпаясь, про нежное чудо:
Свет и чудо — враги!

Твой восторженный бред, светом розовыл люстр золоченный,
Будет утром смешон. Пусть его не услышит рассвет!
Будет утром — мудрец, будет утром — холодный ученый
Тот, кто ночью — поэт.

Как могла я, лишь ночью живя и дыша, как могла я
Лучший вечер отдать на терзание январскому дню?
Только утро виню я, прошедшему вздох посылая,
Только утро виню!

Какой-нибудь предок мой был — скрипач,
Наездник и вор при этом.
Не потому ли мой нрав бродяч
И волосы пахнут ветром?

Не он ли, смуглый, крадет с арбы
Рукой моей — абрикосы,
Виновник страстной моей судьбы,
Курчавый и горбоносый?

Дивясь на пахаря за сохой,
Вертел между губ — шиповник.
Плохой товарищ он был, — лихой
И ласковый был любовник!

Любитель трубки, луны и бус,
И всех молодых соседок.
Еще мне думается, что — трус
Был мой желтоглазый предок.

Что, душу черту продав за грош,
Он в полночь не шел кладбищем.
Еще мне думается, что нож
Носил он за голенищем,

Что не однажды из-за угла
Он прыгал, — как кошка гибкий.
И почему-то я поняла,
Что он — не играл на скрипке!

И было все ему нипочем,
Как снег прошлогодний — летом!
Таким мой предок был скрипачом.
Я стала — таким поэтом.

Два солнца стынут, — о Господи, пощади! —
Одно — на небе, другое — в моей груди.

Как эти солнца, — прощу ли себе сама? —
Как эти солнца сводили меня с ума!

И оба стынут — не больно от их лучей!
И то остынет первым, что горячей.

Откуда такая нежность?
Не первые — эти кудри
Разглаживаю, и губы
Знавала — темней твоих.

Всходили и гасли звезды
(Откуда такая нежность?),
Всходили и гасли очи
У самых моих очей.

Еще не такие песни
Я слушала ночью темной
(Откуда такая нежность?)
На самой груди певца.

Откуда такая нежность?
И что с нею делать, отрок
Лукавый, певец захожий,
С ресницами — нет длинней?

Кто создан из камня, кто создан из глины, —
А я серебрюсь и сверкаю!
Мне дело — измена, мне имя — Марина,
Я — бренная пена морская.

Кто создан из глины, кто создан из плоти —
Тем гроб и надгробные плиты.
— В купели морской крещена — и в полете
Своем — непрестанно разбита!

Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети
Пробъется мое своеволье.
Меня — видишь кудри беспутные эти? —
Земною не сделаешь солью.

Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной — воскресаю!
Да здравствует пена — веселая пена —
Высокая пена морская!

Стихи Цветаевой Марины

Стихи Цветаевой Марины — стихи Марины Ивановны Цветаевой о любви. Проникновенные и чувственные замечательной поэтессы вдохновляют множество людей в разных уголках нашей планеты.

Иван Франко «Сыплет, сыплет, сыплет снег» — Марина Цветаева

Сыплет, сыплет, сыплет снег.
Над равниною бесплодной
Мириадами летят
Мотыльки зимы холодной.

Одноцветны, как тоска,
Холодны, как злая доля,
Засыпают все пути,
Всю красу лугов и поля. Читать далее «Иван Франко «Сыплет, сыплет, сыплет снег» — Марина Цветаева» →

Я знаю правду! Все прежние правды — прочь — Марина Цветаева

Я знаю правду! Все прежние правды — прочь!
Не надо людям с людьми на земле бороться.
Смотрите: вечер, смотрите: уж скоро ночь.
О чём — поэты, любовники, полководцы?
Уж ветер стелется, уже земля в росе,
Уж скоро звёздная в небе застынет вьюга,
И под землёю скоро уснем мы все,
Кто на земле не давали уснуть друг другу. Читать далее «Я знаю правду! Все прежние правды — прочь — Марина Цветаева» →

Как мы читали «Lichtenstein» — Марина Цветаева

Тишь и зной, везде синеют сливы,
Усыпительно жужжанье мух,
Мы в траве уселись, молчаливы,
Мама Lichtenstein читает вслух.

В пятнах губы, фартучек и платье,
Сливу руки нехотя берут.
Ярким золотом горит распятье
Там, внизу, где склон дороги крут. Читать далее «Как мы читали «Lichtenstein» — Марина Цветаева» →

Евреям (Кто не топтал тебя — и кто не плавил) — Марина Цветаева

Кто не топтал тебя — и кто не плавил,
О купина неопалимых роз!
Единое, что на земле оставил
Незыблемого по себе Христос:

Израиль! Приближается второе
Владычество твоё. За все гроши
Вы кровью заплатили нам: Герои!
Предатели! — Пророки! — Торгаши! Читать далее «Евреям (Кто не топтал тебя — и кто не плавил) — Марина Цветаева» →

Никогда не узнаешь, что жгу, что трачу — Марина Цветаева

Никогда не узнаешь, что́ жгу, что́ трачу
— Сердец перебой —
На груди твоей нежной, пустой, горячей,
Гордец дорогой.
Никогда не узнаешь, каких не-наших
Бурь — следы сцеловал!
Не гора, не овраг, не стена, не насыпь:
Души перевал.
О, не вслушивайся! Болевого бреда
Ртуть… Ручьёвая речь… Читать далее «Никогда не узнаешь, что жгу, что трачу — Марина Цветаева» →

Ох, грибок ты мой, грибочек, белый груздь — Марина Цветаева

Ох, грибок ты мой, грибочек, белый груздь!
То шатаясь причитает в поле — Русь.
Помогите — на ногах нетверда!
Затуманила меня кровь-руда!

И справа и слева
Кровавые зевы,
И каждая рана:
— Мама!

Кн. С.М. Волконскому (Стальная выправка хребта) — Марина Цветаева

Стальная выправка хребта
И воронёной стали волос.
И чудодейственный — слегка —
Чуть прикасающийся голос.

Какое-то скольженье вдоль —
Ввысь — без малейшего нажима…
О дух неуловимый — столь
Язвящий — сколь неуязвимый! Читать далее «Кн. С.М. Волконскому (Стальная выправка хребта) — Марина Цветаева» →

Ночь. — Норд-Ост. — Рев солдат. — Рев волн — Марина Цветаева

Ночь. — Норд-Ост. — Рев солдат. — Рев волн.
Разгромили винный склад. — Вдоль стен
По канавам — драгоценный поток,
И кровавая в нем пляшет луна.

Ошалелые столбы тополей.
Ошалелое — в ночи? — пенье птиц.
Царский памятник вчерашний — пуст,
И над памятником царским — ночь. Читать далее «Ночь. — Норд-Ост. — Рев солдат. — Рев волн — Марина Цветаева» →

Евреям (Так бессеребренно — так бескорыстно) — Марина Цветаева

Так бессеребренно — так бескорыстно,
Как отрок — нежен и как воздух синь,
Приветствую тебя ныне и присно
Во веки веков. — Аминь. —

Двойной вражды в крови своей поповской
И шляхетской — стираю письмена.
Приветствую тебя в Кремле московском,
Чужая, чудная весна! Читать далее «Евреям (Так бессеребренно — так бескорыстно) — Марина Цветаева» →

Бретонская народная песня «Милую целуя, я сорвал цветок» — Марина Цветаева

Милую целуя, я сорвал цветок.
Милая — красотка, рот — вишнёвый сок.
Милую целуя, я сорвал цветок.

Грудь — волне досада, стан — стволу — упрёк.
Милую целуя, я сорвал цветок.

Цветаева М.И.

Марина Ивановна Цветаева родилась в Москве 26 сентября 1892 года. По происхождению, семейным связям, воспитанию она принадлежала к трудовой научно-художественной интеллигенции. Если влияние отца, Ивана Владимировича, университетского профессора и создателя одного из лучших московских музеев (ныне музея Изобразительных Искусств), до поры до времени оставалось скрытым, подспудным, то мать, Мария Александровна, страстно и бурно занималась воспитанием детей до самой своей ранней смерти, — по выражению дочери, завила их музыкой: “После такой матери мне осталось только одно: стать поэтом”.
Характер у Марины Цветаевой был трудный, неровный, неустойчивый. Илья Эренбург, хорошо знавший ее в молодости, говорит: “Марина Цветаева совмещала в себе старомодную учтивость и бунтарство, пиетет перед гармонией и любовью к душевному косноязычию, предельную гордость и предельную простоту. Ее жизнь была клубком прозрений и ошибок”.
Однажды Цветаева случайно обмолвилась по чисто литературному поводу: “Это дело специалистов поэзии. Моя же специальность — Жизнь”. Жила она сложно и трудно, не знала и не искала покоя, всегда была в полной неустроенности, искренне утверждала, что “чувство собственности” у нее “ограничивается детьми и тетрадями”. Жизнью Марины правило воображение.
Детство, юность и молодость Марины Ивановны прошли в Москве и в тихой Тарусе, отчасти за границей. Училась она много, но, по семейным обстоятельствам, довольно бессистемно: совсем маленькой девочкой — в музыкальной школе, потом в католических пансионах в Лозанне и Фрейбурге, в ялтинской женской гимназии, в московских частных пансионах.
Стихи Цветаева начала писать с шести лет (не только по-русски, но и по-французски, по-немецки), печататься — с шестнадцати. Герои и события поселились в душе Цветаевой, продолжали в ней свою “работу”. Маленькая, она хотела, как всякий ребенок, “сделать это сама”. Только в данном случае “это” было не игра, не рисование, не пение, а написание слов. Самой найти рифму, самой записать что-нибудь. Отсюда первые наивные стихи в шесть-семь лет, а затем — дневники и письма.
В 1910 году еще не сняв гимназической формы, тайком от семьи, выпускает довольно объемный сборник “Вечерний альбом”. Его заметили и одобрили такие влиятельные и взыскательные критики, как В. Брюсов, Н. Гумилев, М. Волошин.
Стихи юной Цветаевой были еще очень незрелы, но подкупали своей талантливостью, известным своеобразием и непосредственностью. На этом сошлись все рецензенты. Строгий Брюсов, особенно похвалил Марину за то, что она безбоязненно вводит в поэзию “повседневность”, “непосредственные черты жизни”: “Несомненно, талантливая Марина Цветаева может дать нам настоящую поэзию интимной жизни и может, при той легкости, с какой она, как кажется, пишет стихи, растратить все свои дарования на ненужные, хотя бы и изящные безделушки”.
В этом альбоме Цветаева облекает свои переживания в лирические стихотворения о несостоявшейся любви, о невозвратности минувшего и о верности любящей:
В ее стихах появляется лирическая героиня — молодая девушка, мечтающая о любви. “Вечерний альбом” — это скрытое посвящение. Перед каждым разделом — эпиграф, а то и по два: из Ростана и Библии.
Таковы столпы первого возведенного Мариной Цветаевой здания поэзии. Какое оно еще пока ненадежное, это здание; как зыбки его некоторые части, сотворенные полудетской рукой. Немало строк оригинальных, ни на чьи не похожих: “Кошку завидели, курочки Стали с индюшками в круг. Мама у сонной дочурки Вынула куклу из рук” (“У кроватки”).
Но некоторые стихи уже предвещали будущего поэта. В первую очередь — безудержная и страстная “Молитва”, написанная поэтессой в день семнадцатилетия, 26 сентября 1909 года:
Нет, она вовсе не хотела умереть в тот момент, когда писала эти строки; они — лишь поэтический прием.
Марина была очень жизнестойким человеком (“Меня хватит еще на 150 миллионов жизней!”). Она жадно любили жизнь и, как положено поэту-романтику, предъявляла ей требования громадные, часто непомерные.
В стихотворении “Молитва” скрытое обещание жить и творить: “Я жажду всех дорог!”. Они появятся во множестве — разнообразные дороги цветаевского творчества.
В стихах “Вечернего альбома” рядом с попытками выразить детские впечатления и воспоминания соседствовала недетская сила, которая пробивала себе путь сквозь немудреную оболочку зарифмованного детского дневника московской гимназистки. “В Люксембургском саду”, наблюдая с грустью играющих детей и их счастливых матерей, завидует им: “Весь мир у тебя”, — а в конце заявляет: Я женщин люблю, что в бою не робели // Умевших и шпагу держать, и копье, // Но знаю, что только в плену колыбели // Обычное женское — счастье мое!
В “Вечернем альбоме” Цветаева много сказала о себе, о своих чувствах к дорогим ее сердцу людям; в первую очередь о маме и о сестре Асе.
“Вечерний альбом” завершается стихотворением “Еще молитва”. Цветаевская героиня молит создателя послать ей простую земную любовь.
В лучших стихотворениях первой книги Цветаевой уже угадываются интонации главного конфликта ее любовной поэзии: конфликта между “землей” и “небом”, между страстью и идеальной любовью, между стоминутным и вечным, конфликта цветаевской поэзии: быта и бытия.
Вслед за “Вечерним альбомом” появилось еще два стихотворных сборника Цветаевой: “Волшебный фонарь” ( 1912 г .) и “Из двух книг” ( 1913 г .) — оба под маркой издательства “Оле-Лукойе”, домашнего предприятия Сергея Эфрона, друга юности Цветаевой, за которого в 1912 году она выйдет замуж. В это время Цветаева — “великолепная и победоносная” жила уже очень напряженной душевной жизнью.
Устойчивый быт уютного дома в одном из старомосковских переулков, неторопливые будни профессорской семьи — все это было поверхностью, под которой уже зашевелился “хаос” настоящей, не детской поэзии.
К тому времени Цветаева уже хорошо знала себе цену как поэту (уже в 1914 г . она записывает в своем дневнике: “В своих стихах я уверена непоколебимо”), но ровным счетом ничего не делала для того, чтобы наладить и обеспечить свою человеческую и литературную судьбу.
Жизнелюбие Марины воплощалось, прежде всего, в любви к России и к русской речи. Марина очень сильно любила город, в котором родилась, Москве она посвятила много стихов:
Позднее в поэзии Цветаевой появится герой, который пройдет сквозь годы ее творчества, изменяясь во второстепенном и оставаясь неизменным в главном: в своей слабости, нежности, зыбкости в чувствах. Лирическая героиня наделяется чертами кроткой богомольной женщины: Пойду и встану в церкви // И помолюсь угодникам // О лебеде молоденьком.
В первые дни 1917 года в тетради Цветаевой появляются не самые лучшие стихи, в них слышатся перепевы старых мотивов, говорится о последнем часе нераскаявшейся, истомленной страстями лирической героини.
В наиболее удавшихся стихах, написанных в середине января — начале февраля, воспевается радость земного бытия и любви:
Многие из своих стихов Цветаева посвящает поэтам современникам: Ахматовой, Блоку, Маяковскому, Эфрону:
Но все они были для нее лишь собратьями по перу. Блок в жизни Цветаевой был единственным поэтом, которого она чтила не как собрата по “старинному ремеслу”, а как божество от поэзии, и которому, как божеству, поклонялась:
Всех остальных, ею любимых, она ощущала соратниками своими, вернее — себя ощущала собратом и соратником их, и о каждом считала себя вправе сказать, как о Пушкине: “Перья навостроты знаю, как чинил: пальцы не присохли от его чернил!”.
Марина Цветаева пишет не только стихи, но и прозу. Проза Цветаевой тесно связана с ее поэзией. В ней, как и в стихах, важен был не только смысл, но и звучание, ритмика, гармония частей. Она писала: “Проза поэта — другая работа, чем проза прозаика, в ней единица усилия — не фраза, а слово, и даже часто — мое”. Однако в отличие от поэтических произведений, где искала емкость и локальность выражения, в прозе же она любили распространить, пояснить мысль, повторить ее на разные лады, дать слово в его синонимах.
Проза Цветаевой создает впечатление большой масштабности, весомости, значительности. Мелочи у Цветаевой просто перестают существовать, люди, события, факты всегда объемны. Цветаева обладала даром точно и метко рассказать о своем времени.
Одна из ее прозаических работ посвящена Пушкину. В ней Марина пишет, как она впервые познакомилась с Пушкиным и что о нем узнала сначала. Она пишет, что Пушкин был ее первым поэтом, и первого поэта убили. Она рассуждает о его персонажах. Пушкин “заразил” Цветаеву словом любовь. Этому великому поэту она также посвятила множество стихов:
Самое ценное, самое несомненное в зрелом творчестве Цветаевой — ее неугасимая ненависть к “бархотной сытости” и всякой пошлости. В дальнейшем творчестве Цветаевой все более крепнут сатирические ноты. В то же время в Цветаевой все более растет и укрепляется живой интерес к тому, что происходит на покинутой Родине. “Родина не есть условность территории, а принадлежность памяти и крови, — писала она. — Не быть в России, забыть Россию — может бояться только тот, кто Россию мыслит вне себя. В ком она внутри — тот теряет ее лишь вместе с жизнью”. С течением времени понятие “Родина” для нее наполняется новым содержанием. Поэт начинает понимать размах русской революции (“лавина из лавин”), она начинает чутко прислушиваться к “новому звучанию воздуха”.
Тоска по России сказывается в таких лирических стихотворениях, как “Рассвет на рельсах”, “Лучина”, “Русской ржи от меня поклон”, “О неподатливый язык. ”, сплетается с думой о новой Родине, которую поэт еще не видел и не знает, — о Советском Союзе, о его жизни, культуре и поэзии.
К 30-м годам Марина Цветаева совершенно ясно осознала рубеж, отделивший ее от белой эмиграции. Важное значение для понимания поэзии Цветаевой, которую она заняла к 30-м годам, имеет цикл “стихи к сыну”. Здесь она во весь голос говорит о Советском Союзе, как о новом мире новых людей, как о стране совершенно особого склада и особой судьбы, неудержимо рвущейся вперед — в будущее, и в само мироздание — “на Марс”.
Русь для Цветаевой — достояние предков, Россия — не более как горестное воспоминание “отцов”, которые потеряли родину, и у которых нет надежды обрести ее вновь, а “детям” остается один путь — домой, на единственную родину, в СССР. Столь же твердо Цветаева смотрела и на свое будущее. Она понимала, что ее судьба — разделить участь “отцов”.

Личная драма поэтессы переплеталась с трагедией века. Последнее, что Цветаева написала в эмиграции, — цикл гневных антифашистских стихов о растоптанной Чехословакии, которую она нежно и преданно любила.
На этой ноте последнего отчаяния оборвалось творчество Цветаевой. Дальше осталось просто человеческое существование.

В 1939 году Цветаева восстанавливает свое советское гражданство и возвращается на родину. Она мечтала вернуться в Россию “желанным и жданным гостем”. Но так не получилось. Личные ее обстоятельства сложились плохо: муж и дочь подвергались репрессиям. Цветаева поселилась в Москве, готовила сборник стихотворений. Но тут грянула война. Эвакуация забросила Цветаеву сначала в Чистополь, а затем в Елабугу. Тут-то ее и настигло одиночество, о котором она с таким глубоким чувством сказала в своих стихах. Измученная, потерявшая веру, 31 августа 1941 года Марина Ивановна Цветаева покончила жизнь самоубийством. Могила ее затерялась. Долго пришлось ожидать и исполнения ее юношеского пророчества, что ее стихам “как драгоценным винам настанет свой черед”.
Марину Цветаеву — поэта не спутаешь ни с кем другим. Ее стихи можно безошибочно узнать — по особому распеву, неповоротным ритмам, не общей интонации. С юношеских лет уже начала сказываться особая цветаевская хватка в обращении со стихотворным словом, стремление к афористической четкости и завершенности.
При всей своей романтичности юная Цветаева не поддалась соблазнам того безжизненного, мнимого многозначительного декадентского жанра. Марина Цветаева хотела быть разнообразной, она искала в поэзии различные пути.
Марина Цветаева — большой поэт, и вклад ее в культуру русского стиха ХХ века значителен. Среди созданного Цветаевой, кроме лирики — семнадцать поэм, восемь стихотворных драм, автобиографическая, мемуарная, историко-литературная и философско-критическая проза.
Ее не впишешь в рамки литературного течения, границы исторического отрезка. Она необычайно своеобразна, трудноохватима и всегда стоит особняком.
Одним близка ее ранняя лирика, другим — лирические поэмы; кто-то предпочитает поэмы — сказки с их могучим фольклорным разливом; некоторые станут поклонниками проникнутых современным звучанием трагедий на античные сюжеты; кому-то окажется ближе философская лирика 20-х годов, иные предпочтут прозу или литературные письмена, вобравшие в себя неповторимость художественного мироощущения Цветаевой. Однако все ею написанное объединено пронизывающей каждое слово могучей силой духа.
“Цветаева звезда первой величины. Кощунство кощунств — относиться к звезде как к источнику света, энергии или источнику полезных ископаемых. Звезды — это всколыхающая духовный мир человека тревога, импульс и очищение раздумий о бесконечности, которая нам непостижима. ”, — так отозвался о творчестве Цветаевой, поэт Латвии О. Вициетис.

/ Биографии / Цветаева М.И.

Смотрите также по Цветаевой:

Добавить комментарий

Марина Ивановна Цветаева

СОДЕРЖАНИЕ

1 Цветаева М.И.
2 / Биографии / Цветаева М.И.
3 Цветаева Марина Ивановна
- 3.1 Биография
4 Краткая биография: Цветаева Марина Ивановна

Ты озорство прикончи
Да засвети свечу,
Чтобы с тобой нонче
Не было – как хочу.
(«Мимо ночных башен…»)

Цветаева М.И.

/ Биографии / Цветаева М.И.

Смотрите также по Цветаевой:

Цветаева Марина Ивановна

Русская поэтесса. Дочь ученого, специалиста в области античной истории, эпиграфики и искусства, Ивана Владимировича Цветаева. Романтический максимализм, мотивы одиночества, трагической обреченности любви, неприятие повседневного бытия (сборники «Версты», 1921, «Ремесло», 1923, «После России», 1928; сатирическая поэма «Крысолов», 1925, «Поэма Горы», «Поэма Конца», обе &#151 1926). Трагедии («Федра», 1928). Интонационно-ритмическая экспрессивность, парадоксальная метафоричность. Эссеистская проза («Мой Пушкин», 1937; воспоминания об А. Белом, В. Я. Брюсове, М. А. Волошине, Б. Л. Пастернаке и др.). В 1922 &#151 39 в эмиграции. Покончила жизнь самоубийством.

Биография

Родилась 26 сентября (8 октября н.с.) в Москве в высококультурной семье. Отец, Иван Владимирович, профессор Московского университета, известный филолог и искусствовед, стал в дальнейшем директором Румянцевского музея и основателем Музея изящных искусств (ныне Государственный музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина). Мать происходила из обрусевшей польско-немецкой семьи, была талантливой пианисткой. Умерла в 1906, оставив двух дочерей на попечение отца.

Детские годы Цветаевой прошли в Москве и на даче в Тарусе. Начав образование в Москве, она продолжила его в пансионах Лозанны и Фрейбурга. В шестнадцать лет совершила самостоятельную поездку в Париж, чтобы прослушать в Сорбонне краткий курс истории старофранцузской литературы.

Стихи начала писать с шести лет (не только по-русски, но и по-французски и по-немецки), печататься с шестнадцати, а два года спустя тайком от семьи выпустила сборник «Вечерний альбом», который заметили и одобрили такие взыскательные критики, как Брюсов, Гумилев и Волошин. С первой встречи с Волошиным и беседы о поэзии началась их дружба, несмотря на значительную разницу в возрасте. Она много раз была в гостях у Волошина в Коктебеле. Сборники ее стихов следовали один за другим, неизменно привлекая внимание своей творческой самобытностью и оригинальностью. Она не примкнула ни к одному из литературных течений.

В 1912 Цветаева вышла замуж за Сергея Эфрона, который стал не только ее мужем, но и самым близким другом.

Годы Первой мировой войны, революции и гражданской войны были временем стремительного творческого роста Цветаевой. Она жила в Москве, много писала, но почти не публиковалась. Октябрьскую революцию она не приняла, видя в ней восстание «сатанинских сил». В литературном мире М. Цветаева по-прежнему держалась особняком.

В мае 1922 ей с дочерью Ариадной разрешили уехать за границу &#151 к мужу, который, пережив разгром Деникина, будучи белым офицером, теперь стал студентом Пражского университета. Сначала Цветаева с дочерью недолго жили в Берлине, затем три года в предместьях Праги, а в ноябре 1925 после рождения сына семья перебралась в Париж. Жизнь была эмигрантская, трудная, нищая. Жить в столицах было не по средствам, приходилось селиться в пригородах или ближайших деревнях.

Творческая энергия Цветаевой, невзирая ни на что, не ослабевала: в 1923 в Берлине, в издательстве «Геликон», вышла книга «Ремесло», получившая высокую оценку критики. В 1924, в пражский период &#151 поэмы «Поэма Горы», «Поэма Конца». В 1926 закончила поэму «Крысолов», начатую еще в Чехии, работала над поэмами «С моря», «Поэма Лестницы», «Поэма Воздуха» и др. Большинство из созданного осталось неопубликованным: если поначалу русская эмиграция приняла Цветаеву как свою, то очень скоро ее независимость, ее бескомпромиссность, ее одержимость поэзией определяют ее полное одиночество. Она не принимала участия ни в каких поэтических или политических направлениях. Ей «некому прочесть, некого спросить, не с кем порадоваться», «одна всю жизнь, без книг, без читателей, без друзей. ». Последний прижизненный сборник вышел в Париже в 1928 &#151 «После России», включивший стихотворения, написанные в 1922 &#151 1925.

К 1930-м годам Цветаевой казался ясным рубеж, отделивший ее от белой эмиграции: «Моя неудача в эмиграции &#151 в том, что я не эмигрант, что я по духу, т.е. по воздуху и по размаху &#151 там, туда, оттуда. » В 1939 она восстановила свое советское гражданство и вслед за мужем и дочерью возвратилась на родину. Она мечтала, что вернется в Россию «желанным и жданным гостем». Но этого не случилось: муж и дочь были арестованы, сестра Анастасия была в лагере. Цветаева жила в Москве по-прежнему в одиночестве, кое-как перебиваясь переводами. Начавшаяся война, эвакуация забросили ее с сыном в Елабугу. Измученная, безработная и одинокая поэтесса 31 августа 1941 покончила с собой.

Краткая биография: Цветаева Марина Ивановна

Марина Ивановна Цветаева родилась в Москве 26 сентября 1892 года. По происхождению, семейным связям, воспитанию она принадлежала к трудовой научно-художественной интеллигенции. Отец ее — сын бедного сельского попа, уроженец села Талицы Владимирской губернии — вырос в таких «достатках», что до двенадцати лет сапог в глаза не видал. Трудом и талантом Иван Владимирович Цветаев пробил себе дорогу в жизни, стал известным филологом и искусствоведом, профессором Московского университета, директором Румянцевского музея и основателем Музея изящных искусств (ныне Музей имени Пушкина, у подъезда которого прибита мемориальная лоска в честь И.В.Цветаева). Он умер в 1913 году. Мать — из обрусевшей польско-немецкой семьи, натура художественно одаренная, музыкантша, ученица Рубинштейна. Она скончалась рано (в 1906 году), но, по словам дочери, успела оказать на нее «главенствующее влияние»: «Музыка, природа, стихи, Германия. Одна против всех».
Детство, юность и молодость Марины Цветаевой прошли в Москве и в тихой подмосковной (калужской) Тарусе, отчасти — за границей (Италия, Швейцария, Германия, Франция). Училась она много, но, по семейным обстоятельствам, довольно бессистемно: совсем маленькой девочкой — в музыкальной школе, потом — в католических пансионах в Лозане и Фрейнбурге, в ялтинской женской гимназии, в московских частных пансионах. Окончила в Москве семь классов частной гимназии Брюхоненко (из 8-го класса вышла). В возрасте шестнадцати лет, совершив самостоятельную поездку в Париж, прослушала в Сорбонне сокращенный курс истории старофранцузской литературы.
Стихи Цветаева начала писать с шести лет (не только по-русски, но и по-французски и по-немецки), печататься — с шестнадцати, а два года спустя, в 1910 году, еще не сняв гимназической формы, тайком от семьи, выпустила довольно объемный сборник — «Вечерний альбом». Изданный в количестве всего 500 экземпляров, он не затерялся в потоке стихотворных новинок, затоплявшем тогда прилавки книжных магазинов. Его заметили и одобрили такие влиятельные и взыскательные критики, как В.Брюсов, Н.Гумилев, М.Волошин. Были и другие сочувственные отзывы.
Стихи юной Цветаевой были еще очень незрелы, но подкупали талантливостью, известным своеобразием и непосредственностью. Но этом сошлись все рецензенты. Брюсов противопоставил Цветаеву другому тогдашнему дебютанту — Илье Эренбургу. Строгий Брюсов особенно похвалил Цветаеву за то, что она безбоязненно вводит в поэзию «повседневность», «Непосредственные черты жизни», предостерегая ее, впрочем, от опасности впасть в «домашность» и разменять свои темы на «милые пустяки». Отзыв Гумилева был еще благосклоннее: «Марина Цветаева внутренне талантлива, внутренне своеобразна. Многое ново в этой книге: нова смелая (иногда чрезмерно) интимность; новы темы, например детская влюбленность; ново непосредственное, бездумное любование пустяками жизни. «.
Особенно поддержал Цветаеву при вхождении ее в литературу Максимилиан Волошин, с которым она вскоре, несмотря на большую разницу в возрасте, подружилась. Вслед за «Вечерним альбомом» появилось еще два стихотворных сборника Цветаевой: «Волшебный фонарь» (1912) и «Из двух книг» (1913), — оба под маркой издательства «Оле-Лукойе», домашнего предприятия Сергея Эфрона, друга юности Цветаевой, за которого в 1912 году она вышла замуж.
В это время Цветаева — «великолепная и победоносная» — жила уже очень напряженной душевной жизнью. Устойчивый быт уютного дома в одном из старомосковских переулков, неторопливые будни профессорской семьи — все это было внешностью, под которой уже зашевелился «хаос» настоящей, не детской поэзии. Жизнелюбие Марины Цветаевой воплощалось прежде всего в любви к России и к русской речи. Но как раз при встрече с родиной поэта постигла жестокая и непоправимая беда.
Годы первой мировой войны, революции и гражданской войны были временем стремительного творческого роста Цветаевой. Она жила в Москве, много писала, но печатала мало, и знали ее только завзятые любители поэзии. С писательской средой сколько-нибудь прочных связей у нее не установилось. В январе 1916 года она съездила в Петроград, где встретилась с М.Кузминым, Ф.Сологубом и С.Есениным и ненадолго подружилась с О.Мандельштамом. Позже, уже в советские годы, изредка встречалась с Пастернаком и Маяковским, дружила со стариком Бальмонтом. Блока видела дважды, но подойти к нему не решилась.
Октябрьской революции Марина Цветаева не поняла и не приняла. В литературном мире Цветаева по-прежнему держалась особняком. С настоящими советскими писателями контакта почти не имела, но и сторонилась той пестрой буржуазно-декадентской среды, которая еще задавала тон в литературных клубах и кафе. Советская власть великодушно не замечала фрондерства в стихах поэтессы, уделила Цветаевой из своих скудных запасов паек, печатала ее книжки в Государственном издательстве («Вёрсты», «Царь-Девица»), а в мае 1922 года разрешила ей с дочерью Ариадной уехать за границу — к мужу, который был белым офицером, пережил разгром Деникина и Врангеля, а к тому времени стал пражским студентом.
За рубежом Цветаева жила сперва в Берлине (недолго), потом три года — в Праге; в ноябре 1925 года перебралась в Париж. Жизнь была эмигрантская, трудная, нищая. В самих столицах жить было не по средствам, приходилось селиться в пригородах или ближайших деревнях. Пейзажи этих и других мест отразились в произведениях Цветаевой («Поэма Горы», «Поэма Конца», многие стихи), причем очень конкретно. Поначалу белая эмиграция приняла Цветаеву как свою. Ее охотно печатали и хвалили. Но вскоре же картина существенно изменилась.
Прежде всего, для самой Цветаевой наступило жестокое отрезвление. Действительность не оставила камня на камне от мифа о «русской Вандее». Муж Цветаевой, С.Я.Эфрон, прошедший с белой армией весь ее бесславный и преступный путь, повинуясь голосу чести и совести, коренным образом пересмотрел свои взгляды. Он рассказал Цветаевой правду о «белом движении», и она не могла не признать этой суровой правды. Знаменательно, что политические темы, которым Цветаева отдала щедрую дань в стихах 1917-1921 гг., постепенно выветриваются из ее творчества эмигрантского периода. Характерен и такой факт: Цветаева вывезла с собой из Советской России рукопись целого сборника стихов («Лебединый стан»), посвященных «русской Вандее»; убедившись, что за всем, о чем она здесь писала, не стояло ни исторической, ни человеческой правды, она так и не напечатала эту книжку, несмотря на многочисленные и настоятельные предложения.
Постепенно связи Цветаевой с белой эмиграцией все более ослабевают и наконец почти рвутся. Ее печатают все меньше и меньше. Она пишет очень много, но написанное годами не попадает в печать или вообще остается в столе автора. Если в 1922-1923 гг. ей удалось издать за рубежом пять книжек, то в 1924 году — уже только одну, а потом наступает перерыв до 1928 года, когда вышел в свет последний прижизненный сборник Цветаевой «После России», включающий стихи 1922-1925 гг. Большие ее вещи — «Поэма Горы», «Поэма Конца», «Крысолов», «Поэма Лестницы», «С моря», «Попытка Комнаты», «Новогоднее», «Поэма Воздуха», драмы «Метель», «Фортуна», «Конец Казановы» («Феникс»), «Приключение», «Тезей» («Ариадна»), «Федра» — затеривались на страницах малотиражных журналов и альманахов.
Поэзия Цветаевой была монументальной, мужественной и трагической. Мелководье эмигрантской литературы было ей по ступню. Она думала и писала только о большом — о жизни и смерти, о любви и искусстве, о Пушкине и Гёте. Независимость Цветаевой, ее смелые эксперименты со стихом, самый дух и направление ее творчества раздражали и восстанавливали против нее большинство эмигрантских литераторов. Один из них — критик, считавшийся арбитром вкуса, без обиняков говорил в печати о «нашем не сочувствии» к поэзии Цветаевой, об ее «полной, глубокой и бесповоротной для нас неприемлемости».
В творчестве Цветаевой все более крепнут сатирические ноты. Чего стоит одна «Хвала богатым!». В этом же ряду стоят такие сильные стихотворения, как «Поэма Заставы», «Поезд», «Полотерская», «Ода пешему ходу», стихи из цикла «Стол», «Никуда не уехали. «, «Читатели газет», отдельные строфы «Поэмы Горы», в которых струится поистине обжигающая «лава ненависти» к жалкому «царству моллюсков», и, конечно, целиком — такие яростно антимещанские, антибуржуазные вещи, как «Крысолов» и «Поэма Лестницы».
Важное значение для понимания позиции Цветаевой, которую заняла она к 30-м годам, имеет цикл «Стихи к сыну» (1932). Здесь она во весь голос говорит о Советском Союзе как о новом мире новых людей, как о стране совершенно особого склада и особой судьбы, неудержимо рвущейся вперед — в будущее. Во тьме дичающего старого мира самый звук СССР звучит для поэта как призыв к спасению и весть надежды.
Личная драма Цветаевой переплелась с трагедией века. Она увидела звериный оскал фашизма — и успела проклясть его. Победа гитлеризма в Германии, гибель Испанской республики, мюнхенская измена — все это вызвало в душе Цветаевой страстный протест. Близкие ей люди — муж и дочь — уехали в Советский Союз. Марина Ивановна с сыном готовились к отъезду. Последнее, что Цветаева написала в эмиграции, — цикл гневных антифашистских стихов о растоптанной Чехословакии, которую она нежно и преданно любила (эти стихи ей уже негде было печатать).
В 1939 году Цветаева восстанавливает свое советское гражданство и возвращается на родину. Тяжело дались ей семнадцать лет, проведенные на чужбине. Личные ее обстоятельства сложились плохо: муж и дочь подверглись необоснованным репрессиям. Цветаева поселилась в Москве, занялась переводами, готовила сборник избранных стихотворений. Грянула война. Превратности эвакуации забросили Цветаеву сперва в Чистополь, потом в Елабугу. Тут-то и настиг ее тот «одиночества верховный час», о котором она с таким глубоким чувством сказала в своих стихах. Измученная, потерявшая волю, 31 августа 1941 года Марина Ивановна Цветаева покончила с собой.

Добавить комментарий

Марина Ивановна Цветаева

СОДЕРЖАНИЕ

1 Марина Ивановна Цветаева – цитаты, фразы, афоризмы, стихи и высказывания:
2 Марина Цветаева
3 Марина Ивановна Цветаева
4 Цитаты из книг автора Марина Ивановна Цветаева
5 Цитаты Марины Цветаевой
6 Марина Цветаева
- 6.1 молчание

Марина Ивановна Цветаева – русская поэтесса, прозаик, переводчица, замечательная и крупнейшая русская поэтесса XX века. Годы жизни: 26 сентября (8 октября), 1892, г.Москва, Российская империя — 31 августа 1941, г.Елабуга)

Марина Ивановна Цветаева – цитаты, фразы, афоризмы, стихи и высказывания:

Благоприятные условия? Их для художника нет. Жизнь сама неблагоприятное условие.

Бонапарта я осмелилась бы полюбить в день его поражения.

Весь наш дурной опыт с любовью мы забываем в любви. Ибо чара старше опыта.

Все женщины ведут в туманы.

Если душа родилась крылатой
Что ей хоромы — и что ей хаты!

Женщина, не забывающая о Генрихе Гейне в тот момент, когда в комнату входит ее возлюбленный, любит только Генриха Гейне.

Жизнь — вокзал. жизнь есть место, где жить нельзя.

Императору — столицы,
Барабанщику — снега.

Любить — видеть человека таким, каким его задумал Бог и не осуществили родители.

Мне нравится, что вы больны не мною,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.

Мне нравится, что можно быть смешной —
Распущенной — и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.

Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня — не зная сами! —
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны — увы! — не мной,
За то, что я больна — увы! — не вами!

Наши лучшие слова — интонации.

Не стыдись, страна Россия!
Ангелы — всегда босые.

Неподражаемо лжет жизнь:
Сверх ожидания, сверх лжи.

Пусть не помнят юные
О согбенной старости.
Пусть не помнят старые
О блаженной юности.

Раз все вокруг шепчут: целуй руку! целуй руку! — ясно, что я руку целовать не должна.

Сердце — любовных зелий
Зелье — вернее всех.
Женщина с колыбели
Чей-нибудь смертный грех.

Творчество — общее дело, творимое уединенными.

Успех — это успеть!

Что мы можем сказать о Боге? Ничего. Что мы можем сказать Богу? Все.

Я не хочу иметь точку зрения. Я хочу иметь зрение.

А вечно одну и ту ж —
Пусть любит герой в романе!

Богини бракосочетались с богами, рождали героев, а любили пастухов.

В диалоге с жизнью важен не её вопрос, а наш ответ.

Всё в мире меня затрагивает больше, чем моя личная жизнь.

Грех не в темноте, а в нежелании света.

Есть встречи, есть чувства, когда дается сразу все и продолжения не нужно. Продолжать, ведь это — проверять.

Женщины говорят о любви и молчат о любовниках, мужчины — обратно.

И если сердце, разрываясь,
Без лекаря снимает швы,
Знай, что от сердца — голова есть,
И есть топор — от головы.

Крылья — свобода, только когда раскрыты в полете, за спиной они — тяжесть.

Любовь в нас — как клад, мы о ней ничего не знаем, все дело в случае.

Можно шутить с человеком, но нельзя шутить с его именем.

Не люби, богатый, — бедную,
Не люби, ученый, — глупую,
Не люби, румяный, — бледную,
Не люби, хороший, — вредную:
Золотой — полушку медную!

Некоторым, без кривизн — Дорого дается жизнь.

Поэты — единственные настоящие любовники женщин.

Пушкинскую руку жму, а не лижу.

Самое ценное в жизни и в стихах — то, что сорвалось.

Смывает лучшие румяна
Любовь. Попробуйте на вкус
Как слезы — солоны.

У моды вечный страх отстать, то есть расписка в собственной овечьести.

Целому морю — нужно все небо,
Целому сердцу — нужен весь Бог.

Юноша, мечтающий о большой любви, постепенно научается пользоваться случаем.

Марина Цветаева

В мире ограниченное количество душ и неограниченное количество тел.

Быть как стебель и быть как сталь
В жизни, где мы так мало можем.
— Шоколадом лечить печаль,
И смеяться в лицо прохожим!

Единственное, чего люди не прощают — это то, что ты без них, в конце концов, обошёлся.

Ни один человек, даже самый отрешенный, не свободен от радости быть чем-то (всем!) в чьей-нибудь жизни, особенно когда это — невольно.

Если у вас за спиной кричат «Дурак!», то это не повод оглядываться.

Марина Ивановна Цветаева

Цитаты из книг автора Марина Ивановна Цветаева

Мари́на Ива́новна Цвета́ева — русская поэтесса, прозаик, переводчик, одна из крупнейших поэтов XX века.

Влюбляешься ведь только в чужое, родное — любишь.

Шутим, шутим, а тоска всё растёт, растёт.

«Я буду любить тебя всё лето», — это звучит куда убедительней, чем «всю жизнь» и — главное — куда дольше!

Если у Вас за спиной кричат «Дурак!», то это не повод оглядываться.

Женщины говорят о любви и молчат о любовниках, мужчины — обратно.

Мне плохо с людьми, потому что они мешают мне слушать мою душу или просто тишину.

Что можешь знать ты обо мне,
Раз ты со мной не спал и не пил?

Человечески любить мы можем иногда десятерых, любовно — много — двух. Нечеловечески — всегда одного.

Наши лучшие слова — интонации.

Сверхбессмысленнейшее слово:
Расстаемся. — Одна из ста?
Просто слово в четыре слога,
За которыми пустота.

Громким смехом не скроешь дикой боли.

Здесь я не нужна, там — невозможна.

Крылья — свобода, только когда раскрыты в полёте, за спиной они — тяжесть.

Никто ничего не отнял!
Мне сладостно, что мы врозь.
Целую Вас — через сотни
Разъединяющих верст.

Нежней и бесповоротней
Никто не глядел Вам вслед.
Целую Вас — через сотни
Разъединяющих лет.

Цитаты Марины Цветаевой

Если что-то болит — молчи, иначе ударят именно туда.

Марина Цветаева

молчание

Другие цитаты Марины Цветаевой
(для переключения между цитатами используйте панель справа)

В мире ограниченное количество душ и неограниченное количество тел.

Лучше потерять человека всем собой, чем удержать его какой-то своей сотой.

Сорока семи лет от роду скажу, что все, что мне суждено было узнать, — узнала до семи лет, а все последующие сорок — осознавала.

Наше сердце тоскует о пире,
И не спорит, и все позволяет.
Почему же ничто в этом мире
Не утоляет?

Любить — видеть человека таким, каким его задумал Бог и не осуществили родители.

Воспоминанье слишком давит плечи, я о земном заплачу и в раю.

Богини бракосочетались с богами, рождали героев, а любили пастухов.

Крылья — свобода, только когда раскрыты в полёте, за спиной они — тяжесть.

Добавить комментарий

Марина Ивановна Цветаева

СОДЕРЖАНИЕ

1 ЕЛАБУГА — ИЗ ПРОШЛОГО В БУДУЩЕЕ.
2 Елабуга
3 Цветаева Марина Ивановна
4 Последние дни Марины Цветаевой
5 «В зале» М. Цветаева
6 Анализ стихотворения Цветаевой «В зале»

Марина Ивановна Цветаева. Последние дни

По утверждению Елены Поздиной, старшего научного сотрудника Литературного музея Марины Цветаевой, находящегося в Елабуге, тщательно исследовавшей жизнь и творчество великой поэтессы, Марина Цветаева жила как поэт и умерла тоже как истинный поэт.

Не секрет, что творческая жизнь Цветаевой прошла под знаком скандала. Пересуды и обсуждения шокирующих подробностей из ее жизни продолжаются и по сей день. Неудивительно, что до сих пор так и не выяснено, какие из них действительно имели место, а какие были просто выдуманы склонной к распространению порочащих слухов толпой и заинтересованными лицами из государственного аппарата.

До сих пор непонятно, по какой причине Цветаева все же решилась так радикально решить все свои проблемы, одним махом освободившись и от постылой жизни, и от борьбы за свое существование. Самоубийство – необратимый шаг, и решиться на него можно только в страшном душевном смятении или же по трезвому расчету, впрочем, как выяснили историки, второе к Цветаевой ни в коей мере не относилось, поскольку она, как и всякий поэт, любила жизнь, тем более свою, и много лет боролась за свое существование.

Несмотря на то, что причины, которые подтолкнули поэтессу к роковому решению, так и остались до конца не выясненными, можно предположить, что это была совокупность непроходящей нищеты, душевного нездоровья, притеснений НКВД и сама Елабуга – бесцветная и безгранично жестокая провинция, куда Цветаеву привела жизнь.

Однако самоубийство обычно происходит вдали от чужих глаз и, по мнению самой Цветаевой, сказавшей эти слова о Маяковском, «длилось оно не спуск курка». По мнению исследователей, Цветаева еще задолго до своей смерти размышляла о самоубийстве, как бы программируя на него свое сознание, ведь недаром важную роль в ее творчестве играла тема смерти и сопутствующих ей негативных эмоций, достаточно вспомнить хотя бы ее известное произведение, написанное незадолго до смерти, которое так и называлось – «Смерть»:

Смерть – это нет,

Смерть – это нет.

(Выпек – не съешь!)

Смерть – это так:

Стало быть – нет,

Стало быть – вздор,

Что же привело к формированию в ее мозге суицидальных идей, ведь родилась и выросла она во вполне респектабельной и уважаемой семье?

Марина Цветаева родилась в 1892 году в Москве. Ее мать была известной в то время пианисткой, ученицей А. Г. Рубинштейна, а отец – профессором столичного университета, основавшим в районе Волхонки Музей изящных искусств.

Детство Марины Цветаевой прошло за границей. Она много времени провела в Швейцарии, Франции, Италии и Германии, сопровождая свою медленно умиравшую от чахотки мать на различных курортах и в оздоровительных заведениях.

Частые переезды не давали девочке возможности постоянно учиться в одном и том же учебном заведении. В конечном итоге ее образование начало пестрить разноцветными лоскутами разнородных и часто никак не скомпонованных знаний, почерпнутых в российских гимназиях, пансионах Фрейбурга и Лозанны. Богато одаренная от природы, девочка быстро овладела немецким и французским языками.

Становление Марины Цветаевой как поэтессы тесно связано с деятельностью московских символистов. Она свела близкое знакомство с В. Я. Брюсовым, который оказал сильное влияние на формирование ее ранних поэтических мировоззрений. Подружившись с Л. Л. Кобылинским, Цветаева стала принимать участие в мероприятиях, организуемых руководством издательства «Мусагет».

Большое влияние на становление поэтического дара Цветаевой оказал М. А. Волошин, когда она гостила у него в Крыму. В своих первых сборниках стихов «Волшебный фонарь» и «Вечерний альбом», а также в поэме «Чародей» поэтесса отдавала предпочтение детальному и очень точному описанию прогулок по бульвару, домашнего быта, портретов друзей и знакомых, отношений между членами ее семьи. Все это пронизано духом юности и детской простоты, которую Марина спустя какое-то время утратила, перейдя на более сентиментальные темы. В ее произведении «На красном коне» хорошо видно, как прежний простодушный стиль изложения переходит на романтический и интригующий, свойственный большинству сказочных поэм и баллад.

В 1920-х годах творчество Цветаевой стало еще более зрелым. Из-под ее пера вышли книги «Ремесло» и «Версты», в которых все так же присутствует дух сказки, но уже с более серьезной политической и социальной подоплекой. Тут же имеется и цикл стихотворений, посвященных современникам Цветаевой, поэтам А. А. Ахматовой, А. А. Блоку и другим, а также реальным историческим личностям или таким легендарным литературным героям, как Марина Мнишек и Дон Жуан.

Если сравнивать Марину Цветаеву с другими российскими поэтами, можно увидеть, что их творчество существенно разнится благодаря мотивам их произведений. Если у Есенина, Пушкина и Брюсова в творчестве преобладает возвышенный романтизм, пронизанный духом надежды, особенно в любовной лирике, то в произведениях Цветаевой, напротив, ведущими являются мотивы горя, обездоленности, отчаяния и сопереживания угнетаемым и гонимым, к которым поэтесса причисляла и себя.

С 1918 по 1922 год Марина проживала в охваченной революцией Москве, с трудом перебиваясь случайными приработками, вынужденная практически одна содержать своих малолетних детей. В это время ее муж С. Я. Эфрон служил в белой армии, поэтому Цветаева терпела многочисленные неудобства. В довершение ко всему и сама поэтесса активно сочувствовала белому движению, смело объявив об этом в своем сборнике стихов под названием «Лебединый стан».

С 1922 года Цветаева начала вести эмигрантскую жизнь. Она некоторое время жила в Берлине, затем в Праге, потом, в 1925 году, в Париже. Она постоянно ощущала нехватку денег и элементарных вещей, в том числе и еды. Критики и земляки-эмигранты с каждым днем относились к ней со все большей враждебностью.

В 1937 году муж Цветаевой, Сергей Эфрон, мечтая, наконец, вернуться в СССР, согласился стать заграничным агентом НКВД. Но прошло совсем немного времени, и он неожиданно обнаружил, что оказался замешанным в заказном политическом убийстве. Понимая, что лишних и слишком умных свидетелей нигде не любят, он бежал из Франции, вернувшись, наконец, в Москву. Вскоре Марина с сыном вслед за Сергеем и дочерью также вернулись на родину.

Через несколько месяцев, в 1940 году, в Москве и начался роковой для Марины Цветаевой путь, в конце концов приведший ее к смерти. Тогда она, уже отчаявшаяся найти для себя место в новом послереволюционном мире, писала в дневнике: «Меня все считают мужественной. Я не знаю человека робче, чем я. Боюсь всего. Глаз, черноты, шага, а больше всего – себя, своей головы, если эта голова – так преданно мне служащая в тетради и так убивающая меня в жизни. Никто не видит, не знает, что я год уже (приблизительно) ищу глазами – крюк…».

Итак, Марина уже напрямую говорит о крюке, год спустя которым все-таки решится воспользоваться. Что же подтолкнуло ее к этому? Возможно, последним гвоздем в крышке уже маячившего на горизонте гроба стал арест ее близких людей, настигший Марину ровно за год до того, как была сделана эта запись в дневнике. Адриана и Сергей Яковлевич Эфрон, дочь и муж Цветаевой, были схвачены полицией и отправлены одна в тюрьму, другой – на плаху.

Следом за первой в дневнике Цветаевой появилась еще одна запись: «Я год примеряю смерть. Все уродливо и страшно. Проглотить – мерзость, прыгнуть – враждебность, исконная отвратительность воды. Я не хочу пугать (посмертно), мне кажется, что я себя уже – посмертно – боюсь. Я не хочу умереть. Я хочу не быть. Вздор. Пока я нужна… но, Господи, как я мала, как я ничего не могу! Доживать – дожевывать. Горькую полынь».

Но все же, несмотря ни на что, Марина Цветаева была сильной, и хотя несчастье, обрушившееся на семью, подкосило ее, у женщины все же оставалось немного сил на последний рывок вверх, к воздуху. Ей надо было жить хотя бы ради сына. Однако злая судьба не дала ей этой возможности, отобрав смысл жизни любой творческой личности – Цветаеву перестали печатать.

Если в эмиграции ее произведения хоть как-то доносились напечатанным словом до читателей, то после возвращения в Москву даже эта ниточка, связывающая ее с литературными кругами России, прервалась.

Арест дочери, гибель мужа, запрет на распространение произведений, война, эвакуация, унижения, нищета, затем Елабуга, Чистополь и опять мысли о самоубийстве… Круг замкнулся, и злосчастный «крюк» вновь возник на горизонте жизни Цветаевой.

Последние дни Марины Цветаевой прошли в безвестной пелене отчаяния. Во многом душевное состояние поэтессы можно почувствовать, прочитав воспоминания о предсмертном периоде ее жизни Лидии Чуковской, которая опубликовала их в книге «Предсмертие».

Вот первые впечатления Чуковской от встречи с Цветаевой в тот период: «Женщина в сером поглядела на меня снизу, слегка наклонив голову вбок. Лицо того же цвета, что берет: серое. Тонкое лицо, но словно припухшее. Щеки впалые, а глаза желто-зеленые, вглядывающиеся упорно. Взгляд тяжелый, выпытывающий.

– Как я рада, что вы здесь, – сказала она, протягивая мне руку. – Мне много говорила о вас сестра моего мужа, Елизавета Яковлевна Эфрон. Вот перееду в Чистополь, и будем дружить.

Эти приветливые слова не сопровождались, однако, приветливой улыбкой. Вообще никакой улыбкой – ни глаз, ни губ. Ни искусственно светской, ни искренне радующейся. Произнесла она свое любезное приветствие голосом без звука, фразами без интонации. Я ответила, что тоже очень, очень рада, пожала ей руку и заспешила на почту».

8 августа 1941 года Цветаева вместе с ребенком присоединилась к группе литераторов, которые собирались ехать в Елабугу и Чистополь, и вместе с ними села на пароход «Чувашская республика». 18 августа пароход прибыл в Елабугу, Цветаева с сыном сошла на берег и сразу же занялась поисками жилья и работы.

Известно, что только через несколько дней, 21 августа, она наконец-то нашла себе более чем скромное жилье – отгороженный занавеской угол в маленькой и бедной избе на Ворошиловской улице, где поселилась с сыном. Угол был настолько маленький, что они едва помещались там.

Цветаева, понимая, что для того, чтобы жить, необходимы деньги, села на пароход и уехала в Чистополь, чтобы попытаться устроиться там на какую-нибудь работу и купить немного еды. Ее записи в дневнике полны скорби и покорности судьбе: «Я когда-то умела писать стихи, теперь разучилась… Я ничего не могу…»

26 августа поэтесса написала прошение: «В Совет Литфонда. Прошу принять меня на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую Литфонда». Отдавая записку в руки секретаря, женщина прекрасно понимала, что столовая, где она мечтает работать, будет открыта только в начале осени.

В произведении «Предсмертие» Лидия Чуковская описала свою очередную встречу с Мариной Цветаевой, произошедшую как раз в то время, когда поэтесса пришла узнать ответ членов парткома на свое прошение: «…Лестница. Крутые ступени. Длинный коридор с длинными, чисто выметенными досками пола, пустая раздевалка за перекладиной; в коридор выходят двери – и на одной дощечка: „Парткабинет“. Оттуда – смутный гул голосов. Дверь закрыта.

Прямо напротив, прижавшись к стене и не спуская с двери глаз, вся серая, – Марина Ивановна.

– Вы?! – так и кинулась она ко мне, схватила за руку, но сейчас же отдернула свою и снова вросла в прежнее место. – Не уходите! Побудьте со мной!

Может быть, мне следовало все-таки постучаться в парткабинет? Но я не могла оставить Марину Ивановну».

Лидия Чуковская принесла для Марины Цветаевой стул и сочувственно оглядела ее. Та выглядела очень плохо. Осунувшаяся, подурневшая женщина ничем не напоминала прежнюю Марину Цветаеву, стихи которой заставляли сходить с ума как мужчин, так и женщин. Судьба вдоволь поиздевалась над ней, вынудив приползти как за милостыней к двери парткома и униженно просить предоставить ей хоть какую-то работу: «Сейчас решается моя судьба, – проговорила она. – Если меня откажутся прописать в Чистополе, я умру. Я чувствую, что непременно откажут. Брошусь в Каму».

Встревоженная нездоровым видом и горячими словами случайно встреченной знакомой, Чуковская стала ее уверять, «что не откажут, а если и откажут, то можно ведь и продолжать хлопоты. Над местным начальством существует ведь еще и московское. (“А кто его, впрочем, знает, – думала я, – где оно сейчас, это московское начальство?”) Повторяла я ей всякие пустые утешения. Бывают в жизни тупики, говорила я, которые только кажутся тупиками, а вдруг да и расступятся. Она меня не слушала – она была занята тем, что деятельно смотрела на дверь. Не поворачивала ко мне головы, не спускала глаз с двери даже тогда, когда сама говорила со мной».

Когда дверь парткома наконец-то открылась, в коридор вышла и печально посмотрела на Марину Вера Васильевна Смирнова, которая охотно хлопотала за поэтессу. «Цветаева поднялась навстречу Вере Васильевне резким и быстрым движением, – вспоминала Чуковская, – и взглянула ей в лицо с тем же упорством, с каким только что смотрела на дверь. Словно стояла перед ней не просто литературная дама – детская писательница, критик, – а сама судьба».

В этом была вся Марина. С отвагой и дерзостью, которой славились многие российские поэты, готовые принять вызов судьбы и бросить его обратно, она ждала приговор. «Вера Васильевна заговорила не без официальной суховатости, и в то же время не без смущения. То и дело мокрым крошечным комочком носового платка отирала со лба пот. Споры, верно, были бурные, да и жара.

ЕЛАБУГА — ИЗ ПРОШЛОГО В БУДУЩЕЕ.

Что-то мистическое таит в себе Елабуга, словно магнитом притягивая душу и разговаривая с ней на языке красоты. (Рафаэль Ишбуриев)

Елабуга

Цветаева Марина Ивановна

Биография.

Цветаева Марина Ивановна, родилась 26 сентября (8 октября по старому стилю) 1892 года, в московской семье. Отец Марины — И. В. Цветаев — профессор-искусствовед, основатель Московского музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, мать — М. А. Мейн (умерла в 1906), пианистка, ученица А. Г. Рубинштейна, дед сводных сестры и брата — историк Д. И. Иловайский.

В детстве из-за болезни матери (чахотка) Цветаева подолгу жила в Италии, Швейцарии, Германии; перерывы в гимназическом образовании восполнялись учебой в пансионах в Лозанне и Фрейбурге. Свободно владела французским и немецким языками. В 1909 слушала курс французской литературы в Сорбонне.

Творчество.

В 1912 Цветаева вышла замуж за Сергея Эфрона, который стал не только ее мужем, но и самым близким другом. Годы Первой мировой войны, революции и гражданской войны были временем стремительного творческого роста Цветаевой. Она жила в Москве, много писала, но почти не публиковалась. Октябрьскую революцию она не приняла, видя в ней восстание «сатанинских сил». В литературном мире М. Цветаева по-прежнему держалась особняком.

В мае 1922 ей с дочерью Ариадной разрешили уехать за границу — к мужу, который, пережив разгром Деникина, будучи белым офицером, теперь стал студентом Пражского университета. Сначала Цветаева с дочерью недолго жили в Берлине, затем три года в предместьях Праги, а в ноябре 1925 после рождения сына семья перебралась в Париж. Жизнь была эмигрантская, трудная, нищая. Жить в столицах было не по средствам, приходилось селиться в пригородах или ближайших селениях.

Творческая энергия Цветаевой, невзирая ни на что, не ослабевала: в 1923 в Берлине, в издательстве «Геликон», вышла книга «Ремесло», получившая высокую оценку критики. В 1924, в пражский период — поэмы «Поэма Горы», «Поэма Конца». В 1926 закончила поэму «Крысолов», начатую еще в Чехии, работала над поэмами «С моря», «Поэма Лестницы», «Поэма Воздуха» и др. Большинство из созданного осталось неопубликованным: если поначалу русская эмиграция приняла Цветаеву как свою, то очень скоро ее независимость, ее бескомпромиссность, ее одержимость поэзией определяют ее полное одиночество. Она не принимала участия ни в каких поэтических или политических направлениях. Ей «некому прочесть, некого спросить, не с кем порадоваться», «одна всю жизнь, без книг, без читателей, без друзей. ». Последний прижизненный сборник вышел в Париже в 1928 — «После России», включивший стихотворения, написанные в 1922 — 1925.

К 1930-м годам Цветаевой казался ясным рубеж, отделивший ее от белой эмиграции: «Моя неудача в эмиграции — в том, что я не эмигрант, что я по духу, т.е. по воздуху и по размаху — там, туда, оттуда. » В 1939 она восстановила свое советское гражданство и вслед за мужем и дочерью возвратилась на родину. Она мечтала, что вернется в Россию «желанным и жданным гостем». Но этого не случилось: муж и дочь были арестованы, сестра Анастасия была в лагере. Цветаева жила в Москве по-прежнему в одиночестве, кое-как перебиваясь переводами.

Цветаева в Елабуге.

Вечером 17 августа 1941 года к елабужской пристани причалил теплоход «Чувашская Республика». На берег высадились 13 человек — эвакуированные из Москвы писатели и члены их семей. Среди них были и Марина Ивановна Цветаева с сыном Муром (Георгием Эфроном).

Первоначально москвичей разместили в здании библиотечного техникума, а 20 августа горсовет начал расселять их по квартирам. Цветаева с сыном были распределены в дом Бродельщиковых на ул. Ворошилова, 9. В этот же день они получили привезенный с пристани багаж, а 21 августа прописались по вышеуказанному адресу и переехали.

Цветаева с сыном занимали спальню хозяев — маленькую комнатку в три окна. Комнату отделяет дощатая перегородка без двери, к тому же она не доходит до потолка.

Теперь необходимо было устроиться на работу. Марина Ивановна хотела преподавать французский язык. Есть версия, что ей предложили быть переводчицей с немецкого в лагере военнопленных. Для нее это было неприемлемо, и она отказалась.

24 августа Марина Ивановна на пароходе отправилась в Чистополь. Там была большая часть эвакуированных писателей. Вечером 26 августа Мур получил телеграмму из Чистополя: «Ищу комнату. Скоро приеду. Целую».Вернулась Цветаева 28 августа. Вести из Чистополя описаны в дневнике сына: «…прописать обещают. Комнату нужно искать. Работы — для матери предполагается в колхозе вместе с женой и сестрами Асеева, а потом, если выйдет, — судомойкой в открываемой писателями столовой. Для меня — ученик токаря».

На 30 августа был назначен отъезд в Чистополь, но Марина Ивановна уезжать передумала. Знакомые посоветовали ей узнать о работе в совхозе, но и там для нее не оказалось места.

31 августа в Елабуге проводился воскресник: расчищали территорию под аэродром. На работу должны были выйти по одному человеку от каждой семьи елабужан и эвакуированных. От семьи Цветаевых на воскресник пошел Мур, а от семьи Бродельщиковых — хозяйка Анастасия Ивановна. Ее муж Михаил Иванович с шестилетним внуком Павликом рано утром ушли на рыбалку. Марина Ивановна осталась в доме одна.

На кухне остались сковорода с жареной рыбой для сына и три письма.

Сыну:

«Мурлыга, прости меня. Но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это — уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але — если увидишь — что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик».

Писателю Асееву:

«Дорогой Николай Николаевич! Дорогие сестры Синяковы! Умоляю вас взять Мура к себе в Чистополь — просто взять его в сыновья — и чтобы он учился. Я для него больше ничего не могу и только его гублю. У меня в сумке 450 р. И если постараться распродать все мои вещи. В сундучке несколько рукописных книжек стихов и пачка с оттисками прозы. Поручаю их Вам. Берегите моего дорогого Мура, он очень хрупкого здоровья. Любите как сына — заслуживает. А меня — простите. Не вынесла. МЦ.

Не оставляйте его никогда. Была бы безумно счастлива, если бы жил у вас. Уедете — увезите с собой. Не бросайте!»

К эвакуированным:

«Дорогие товарищи! Не оставьте Мура. Умоляю того из вас, кто сможет, отвезти его в Чистополь к Асееву. Пароходы — страшные, умоляю не отправлять его одного. Помогите ему с багажом — сложить и довезти. В Чистополе надеюсь на распродажу моих вещей. Я хочу, чтобы Мур жил и учился. Со мной он пропадет. Адр. Асеева на конверте. Не похороните живой! Хорошенько проверьте».

Похоронили М. И. Цветаеву 2 сентября 1941 года на городском Петропавловском кладбище. В октябре 1960 года Анастасия Ивановна Цветаева безуспешно искала могилу сестры и, не найдя, в южной части кладбища, где хоронили в сорок первом, установила крест с надписью: «В этой стороне кладбища похоронена Марина Ивановна Цветаева. Родилась 26 сент. Ст. ст. 1892 г. в Москве = 31 августа нов. Ст. 1941 г. в Елабуге».

В 1970 году крест заменили гранитным надгробием, а в 1990-м эту могилу освятила Церковь.

Последние дни Марины Цветаевой

Домик в Елабуге, в котором Марина Ивановна Цветаева жила с 21 по 31 августа 1941 года, по елабужским меркам мил и светел.

Слева — кухня-столовая с обязательным самоваром, русской печью и рукомойником.

Кухня-столовая За печкой у окна рукомойник

У окна — фикус, символ мещанского благополучия,

Уголок кухни в Елабуге, в доме, где погибла Цветаева

за печкой — сундук, «спаленка» хозяйки. Ещё на одном сундуке — прялка, работа и развлечение для зимних вечеров.

Слева — сундук за печкой на кухне, справа — вход в «залу» Ещё на одном сундуке — прялка

В правой части дома горница — «зала», самая большая и светлая комната домика в Елабуге.
Через проём видна комната, которую хозяева выделили Марине Цветаевой и ее сыну.

Центр сельского дома — круглый стол для дорогих гостей

На этой фотографии вход в комнату Цветаевой отражается в зеркале.

Швейная машинка занимает в зале почетное место между окон

Межкомнатных дверей в домике нет, пройти в комнату Цветаевой можно только через залу.
Все всё видят и все всё слышат.

Пройти в комнату Цветаевой можно только через «залу»

В комнате Марины Ивановны кровать, диван, комод, стулья.

Последняя комната Марины Цветаевой

Хозяйка домика вспоминала, что Марина Ивановна спала на кровати, её сын — на диване. Анастасия Цветаева пишет, что кровать Марина уступила сыну, а сама ютилась на диванчике.

Диван в комнате Цветаевой, Елабуга Кровать в комнате Цветаевой, Елабуга

А это сени, где 31 августа 1941 года повесилась Марина Цветаева.
Через эти сени — вход в дом, слева будет кухня, справа — зала, за ней —комната Марины Ивановны.

Место самоубийства Марины Цветаевой

Справа из сеней был вход в чулан. Сейчас чулан превращён в пристрой дома, и в нём создан маленький музей последних дней Марины Цветаевой.

Предсмертное письмо сыну Календарь с датой смерти Цветаевой

Цветаеву похоронили. Мур уехал. Жизнь в доме продолжалась своим чередом. Через пространство, в котором оборвалась жизнь Марины Ивановны, за эти годы прошли тысячи людей.

Место захоронения Цветаевой на местном кладбище было потеряно, сошлись на том, что зафиксировали разные версии и отметили ещё одно место — символическое.

Место захоронения Цветаевой

Недалеко от домика возвели мемориальный комплекс, поставили памятные доски.

А в самом домике в Елабуге висит портрет Марины Цветаевой 1939 года.

Марина Ивановна Цветаева, портрет 1939 года

«В зале» М. Цветаева

«В зале» Марина Цветаева

Над миром вечерних видений
Мы, дети, сегодня цари.
Спускаются длинные тени,
Горят за окном фонари,
Темнеет высокая зала,
Уходят в себя зеркала…
Не медлим! Минута настала!
Уж кто-то идет из угла.
Нас двое над темной роялью
Склонилось, и крадется жуть.
Укутаны маминой шалью,
Бледнеем, не смеем вздохнуть.
Посмотрим, что ныне творится
Под пологом вражеской тьмы?
Темнее, чем прежде, их лица, —
Опять победители мы!
Мы цепи таинственной звенья,
Нам духом в борьбе не упасть,
Последнее близко сраженье,
И темных окончится власть
Мы старших за то презираем,
Что скучны и просты их дни…
Мы знаем, мы многое знаем
Того, что не знают они!

Анализ стихотворения Цветаевой «В зале»

Первый поэтический сборник Марины Цветаевой под названием «Вечерний альбом» увидел свет в 1910 году. В нем было несколько разделов, один из которых юная поэтесса назвала «Детство». Таким образом, Цветаева решила отдать должное самому счастливому периоду своей жизни, который завершился так резко и внезапно в 1906 году со смертью матери. Поэтесса специально решила не включать в этот сборник свои ранние стихи, так как считала их недостаточно взрослыми и содержательными. Поэтому все произведения для раздела детства были написаны буквально за несколько месяцев. Среди них — стихотворение «В зале», которое раскрывает одну из страниц жизни маленькой Марины, увлекательную и полную тайн.

Не секрет, что мать поэтессы старалась привить своим дочерям хорошие манеры, поэтому воспитывала их не только в строгости, но и очень много времени уделяла занятиям с девочками. Больше всего на свете Марина и Анастасия любили уроки музыки, которые проводились в зале, где стоял роскошный рояль. Именно сюда по вечерам любили пробираться сестры, испытывая, таким образом, собственную силу воли и преодолевая детские страхи. Один из таких вечеров в своем стихотворении и описала Цветаева, рассказав, как «спускаются длинные тени», и они с сестрой тайком пробираются в темный зал, трепеща от страха.

«Нас двое над темной роялью склонилось, и крадется жуть», — отмечает поэтесса, подчеркивая при этом, что чувство страха смешивается с неописуемым восторгом. Это – ощущение победы над самими собой и над взрослыми, которые давно уже позабыли те ощущения, которые испытывали в детстве. Но от этого они не стали мудрее и сильнее, потому что перестали бороться со своими страхами и испытывать пьянящее чувство победы лишь потому, что им удалось узнать, что «твориться под пологом вражеской тьмы».

Обращаясь мысленно в прошлое, Цветаева вновь становится маленькой девочкой, которая заявляет: «Мы старших за то презираем, что просты и скучны их дни…». При этом Цветаева убеждена, что они с сестрой знают то, о чем взрослые уже давно успели позабыть. И это чувство превосходства дарит удивительное ощущение радости, сопричастности к великим тайнам мироздания, которые открываются лишь перед теми, кто обладает бесстрашным сердцем, острым умом, фантазией и – непослушанием. Всеми этими качествами когда-то могла похвастаться Марина Цветаева, которая, став взрослой, постаралась сохранить в своей памяти те ощущения, которые подарило ей беззаботное и счастливое детство.

Добавить комментарий

Марина Ивановна Цветаева

СОДЕРЖАНИЕ

1 Марина Ивановна Цветаева – цитаты, фразы, афоризмы, стихи и высказывания:
2 Цветаева М. — цитаты и афоризмы
3 Марина Ивановна Цветаева(1892–1941)
4 Лента новостей
5 Составление гальдраставов
6 Счастье в еде
7 Прощай, звёздное небо
8 Купание на Крещение
9 Популярные имена прошедшего года
10 О Светлых Магах
11 С чем попить чайку?
12 Чёрный турмалин (Шерл)
13 Несси дали шанс
14 Тайна Озера Скелетов
15 Июльские сюрпризы природы
16 Мёд — польза и мифы
17 Марина Цветаева
18 Цитаты и афоризмы Марины Цветаевой

Марина Ивановна Цветаева – цитаты, фразы, афоризмы, стихи и высказывания:

Благоприятные условия? Их для художника нет. Жизнь сама неблагоприятное условие.

Бонапарта я осмелилась бы полюбить в день его поражения.

Весь наш дурной опыт с любовью мы забываем в любви. Ибо чара старше опыта.

Все женщины ведут в туманы.

Если душа родилась крылатой
Что ей хоромы — и что ей хаты!

Жизнь — вокзал. жизнь есть место, где жить нельзя.

Императору — столицы,
Барабанщику — снега.

Любить — видеть человека таким, каким его задумал Бог и не осуществили родители.

Наши лучшие слова — интонации.

Не стыдись, страна Россия!
Ангелы — всегда босые.

Неподражаемо лжет жизнь:
Сверх ожидания, сверх лжи.

Пусть не помнят юные
О согбенной старости.
Пусть не помнят старые
О блаженной юности.

Раз все вокруг шепчут: целуй руку! целуй руку! — ясно, что я руку целовать не должна.

Сердце — любовных зелий
Зелье — вернее всех.
Женщина с колыбели
Чей-нибудь смертный грех.

Творчество — общее дело, творимое уединенными.

Успех — это успеть!

Что мы можем сказать о Боге? Ничего. Что мы можем сказать Богу? Все.

Я не хочу иметь точку зрения. Я хочу иметь зрение.

А вечно одну и ту ж —
Пусть любит герой в романе!

Богини бракосочетались с богами, рождали героев, а любили пастухов.

В диалоге с жизнью важен не её вопрос, а наш ответ.

Всё в мире меня затрагивает больше, чем моя личная жизнь.

Грех не в темноте, а в нежелании света.

Есть встречи, есть чувства, когда дается сразу все и продолжения не нужно. Продолжать, ведь это — проверять.

Женщины говорят о любви и молчат о любовниках, мужчины — обратно.

И если сердце, разрываясь,
Без лекаря снимает швы,
Знай, что от сердца — голова есть,
И есть топор — от головы.

Крылья — свобода, только когда раскрыты в полете, за спиной они — тяжесть.

Любовь в нас — как клад, мы о ней ничего не знаем, все дело в случае.

Можно шутить с человеком, но нельзя шутить с его именем.

Некоторым, без кривизн — Дорого дается жизнь.

Поэты — единственные настоящие любовники женщин.

Пушкинскую руку жму, а не лижу.

Самое ценное в жизни и в стихах — то, что сорвалось.

Смывает лучшие румяна
Любовь. Попробуйте на вкус
Как слезы — солоны.

У моды вечный страх отстать, то есть расписка в собственной овечьести.

Целому морю — нужно все небо,
Целому сердцу — нужен весь Бог.

Юноша, мечтающий о большой любви, постепенно научается пользоваться случаем.

Цветаева М. — цитаты и афоризмы

Марина Ивановна Цветаева
(1892–1941)

Успех — это успеть.

Кривая вывозит, прямая топит.

Богини бракосочетались с богами, рождали героев, а любили пастухов.

Наши лучшие слова — интонации.

Что мы можем сказать о Боге? Ничего. Что мы можем сказать Богу? Всё.

Источник молитвы не страх, а восторг.

Крылья — свобода, только когда раскрыты в полёте, за спиной они — тяжесть.

Лента новостей

Составление гальдраставов

Традиция «связывания» рун в один магический знак зародилась в глубокой древности. Современные практики пытаются освоить это красивое и сложное искусство, но всегда ли им это удаётся?

Счастье в еде

Специалисты клиники Майо в Аризоне рассказали, какие продукты следует употреблять в пищу, чтобы улучшить настроение.

Прощай, звёздное небо

Через несколько лет мы сможем наблюдать текстовые и рекламные послания на фоне звёздного неба.

Купание на Крещение

Медики дали рекомендации тем, кто собрался искупаться в проруби на Крещение.

О Светлых Магах

Кто такие Светлые Маги, и чем они отличаются от своих коллег по ремеслу?

С чем попить чайку?

Советы диетолога о пользе и сочетании чая с другими продуктами.

Чёрный турмалин (Шерл)

Наблюдение за поведением камней — довольно интересный процесс, который становится ещё интереснее, когда из них делаешь амулеты. Чем замечателен в практике шерл?

Несси дали шанс

Учёные назвали одну из гипотез существования Лох-Несского чудовища вполне вероятной.

Тайна Озера Скелетов

Исследователи ещё больше запутались, пытаясь раскрыть тайну Озера Скелетов.

Июльские сюрпризы природы

Учёные-климатологи рассказали о рекордах и погодных аномалиях, зафиксированных в июле по всей планете.

Мёд — польза и мифы

Крайняя полезность мёда в народе серьёзно преувеличена.

Марина Цветаева

В мире ограниченное количество душ и неограниченное количество тел.

Единственное, чего люди не прощают — это то, что ты без них, в конце концов, обошёлся.

Если у вас за спиной кричат «Дурак!», то это не повод оглядываться.

Цитаты и афоризмы Марины Цветаевой

А вечно одну и ту ж —
Пусть любит герой в романе!

Все женщины ведут в туманы.

Гетто избранничества. Вал. Ров.
Пощады не жди.
В этом христианнейшем из миров
Поэты — жиды.

Если душа родилась крылатой —
Что ей хоромы — и что ей хаты!

Знаю все, что было, все, что будет,
Знаю всю глухонемую тайну,
Что на темном, на косноязычном
Языке людском зовется — Жизнь.

И если сердце, разрываясь,
Без лекаря снимает швы, —
Знай, что от сердца — голова есть,
И есть топор — от головы…

Императору — столицы,
Барабанщику — снега.

Некоторым без кривизн —
Дорого дается жизнь.

Не люби, богатый — бедную,
Не люби, ученый — глупую
Не люби, румяный — бледную,
Не люби, хороший — вредную:
Золотой — полушку медную!

Не стыдись, страна Россия!
Ангелы — всегда босые…

Пусть не помнят юные
О сгорбленной старости.
Пусть не помнят старые
О блаженной юности.

Сердце — любовных зелий
Зелье — вернее всех.
Женщина с колыбели
Чей-нибудь смертный грех.

Целому морю — нужно все небо,
Целому сердцу — нужен весь Бог.

А равнодушного – Бог накажет!
Страшно ступать по душе живой.

Бессрочно кораблю не плыть
И соловью не петь.

Благословляю ежедневный труд,
Благословляю еженощный сон.
Господню милость – и Господен суд,
Благой закон – и каменный закон.

В мире грусть. У бога грусти нет!

…Вечно в жмурки
Играть с действительностью вредно.

Всех по одной дороге
Поволокут дроги —
В ранний ли, поздний час.

Горе ты горе, – солёное море!
Ты и накормишь,
Ты и напоишь,
Ты и закружишь,
Ты и отслужишь!
Горечь! Горечь! Вечный привкус
На губах твоих, о страсть! Горечь! Горечь!
Вечный искус —
Окончательнее пасть.

Гусар! – Ещё не кончив с куклами,
— Ах! – в люльке мы гусара ждём!

Дети – это мира нежные загадки,
И в самих загадках кроется ответ!

Доблесть и девственность! Сей союз
Древен и дивен, как смерть и слава.

Друг! Равнодушье – дурная школа!
Ожесточает оно сердца.

Есть на свете поважней дела
Страстных бурь и подвигов любовных.

Есть некий час – как сброшенная клажа:
Когда в себе гордыню укротим.
Час ученичества – он в жизни каждой
Торжественно-неотвратим.

Женщина с колыбели
Чей-нибудь смертный грех.

За князем – род, за серафимом – сонм,
За каждым – тысячи таких, как он,
Чтоб пошатнувшись, – на живую стену
Упал и знал, что – тысячи на смену!

Зверю – берлога,
Страннику – дорога,
Мёртвому – дроги.
Каждому – своё.

Знай одно: что завтра будешь старой.
Остальное, деточка, – забудь.

И слёзы ей – вода, и кровь —
Вода, – в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха – Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.

И так же будут таять луны
И таять снег,
Когда промчится этот юный,
Прелестный век.

Каждый стих – дитя любви,
Нищий незаконнорожденный,
Первенец – у колеи
На поклон ветрам – положенный.

Кто в песок, кто – в школу.
Каждому – своё.
На людские головы
Лейся, забытьё!

Кто дома не строил —
Земли недостоин.

Кто приятелям не должен -Т
от навряд ли щедр к подругам.

-Легче лисёнка
Скрыть под одеждой,
Чем утаить вас,
Ревность и нежность!

Любовь! Любовь! И в судорогах и в гробе
Насторожусь – прельщусь – смущусь – рванусь.

Люди, поверьте: мы живы тоской!
Только в тоске мы победны над скукой.
Всё перемелется? Будет мукой?
Нет, лучше мукой!

Мы спим – и вот, сквозь каменные плиты
Небесный гость в четыре лепестка.
О мир, пойми! Певцом – во сне – открыты
Закон звезды и формула цветка.

Не люби, богатый – бедную,
Не люби, учёный – глупую,
Не люби, румяный – бледную,
Не люби, хороший – вредную:
Золотой – полушку медную!

Одна половинка окна растворилась.
Одна половинка души показалась.
Давай-ка откроем – и ту половинку,
И ту половинку окна!

Олимпийцы?! Их взгляд спящ!
Небожителей – мы – лепим!

Руки, которые не нужны
Милому, служат – Миру.

…Смывает лучшие румяна Любовь.

Стихи растут, как звёзды и как розы,
Как красота – ненужная в семье.

Уж вечер стелется, уже земля в росе,
Уж скоро звёздная в небе застынет вьюга,
И под землёю скоро уснём мы все,
Кто на земле не давали уснуть друг другу.

Я женщин люблю, что в бою не робели,
Умевших и шпагу держать, и копьё, —
Но знаю, что только в плену колыбели
Обычное – женское – счастье моё!

В диалоге с жизнью важен не ее вопрос, а наш ответ.

Можно шутить с человеком, но нельзя шутить с его именем.

Женщины говорят о любви и молчат о любовниках, мужчины – обратно.

Любовь в нас – как клад, мы о ней ничего не знаем, все дело в случае.

Любить – видеть человека таким, каким его задумал Бог и не осуществили родители.

Для полной согласованности душ нужна согласованность дыхания, ибо что – дыхание, как не ритм души? Итак, чтобы люди друг друга понимали, надо, чтобы они шли или лежали рядом.

Есть встречи, есть чувства, когда дается сразу все и продолжения не нужно. Продолжать, ведь это – проверять.

Каждый раз, когда узнаю, что человек меня любит, – удивляюсь, не любит – удивляюсь, но больше всего удивляюсь, когда человек ко мне равнодушен.

Любовность и материнство почти исключают друг друга. Настоящее материнство – мужественно.

Любовь: зимой от холода, летом от жары, весной от первых листьев, осенью от последних: всегда – от всего.

Предательство уже указывает на любовь. Нельзя предать знакомого.

Тело в молодости – наряд, в старости – гроб, из которого рвешься!

Богини бракосочетались с богами, рождали героев, а любили пастухов.

Наши лучшие слова – интонации.

Творчество – общее дело, творимое уединенными.

Будущее есть область преданий о нас, точно так же как прошлое есть область гаданий о нас (хотя кажется наоборот). Настоящее же есть всего навсего крохотное поле нашей деятельности.

Счастливому человеку жизнь должна радоваться, поощрять его в этом редком даре. Потому что от счастливого идет счастье.

Крылья – свобода, только когда раскрыты в полете, за спиной они – тяжесть.

Сколь восхитительна проповедь равенства из княжеских уст – столь омерзительна из дворницких.

Благоприятные условия? Их для художника нет. Жизнь сама – неблагоприятное условие.

В православной церкви (храме) я чувствую тело, идущее в землю, в католической – душу, летящую в небо.

Женщина, не забывающая о Генрихе Гейне в ту минуту, когда входит ее возлюбленный, любит только Генриха Гейне.

Родство по крови грубо и прочно, родство по избранию – тонко. Где тонко, там и рвется.

Кривая вывозит, прямая топит.

– Познай самого себя! – Познала. – И это нисколько не облегчает мне познания другого. Наоборот, как только я начинаю судить человека по себе, получается недоразумение за недоразумением.

Обожаю богатых. Клянусь и утверждаю, богатые добры (так как им это ничего не стоит) и красивы (так как хорошо одеваются).

Если нельзя быть ни человеком, ни красавцем, ни знатным, надо быть богатым.

Наши дети старше нас, потому что им дольше, дальше жить. Старше нас из будущего. Поэтому иногда нам и чужды.

Девушки того круга почти исключительно жили чувствами и искусствами и тем самым больше понимали в делах сердца, чем наши самые бойкие, самые трезвые, самые просвещенные современницы. (О пушкинском времени).

Спорт есть трата времени на трату сил. Ниже спортсмена только его зритель.

Каждая книга – кража у собственной жизни. Чем больше читаешь, тем меньше умеешь и хочешь жить сам.

Добавить комментарий

Марина Ивановна Цветаева

СОДЕРЖАНИЕ

1 «Самоубийство» М. Цветаева
2 Анализ стихотворения Цветаевой «Самоубийство»
3 Причина самоубийства марины цветаевой
4 Легко обо мне подумай. К 120-летию Марины Цветаевой

Марина Ивановна Цветаева. Последние дни

Смерть – это нет,

Смерть – это нет.

(Выпек – не съешь!)

Смерть – это так:

Стало быть – нет,

Стало быть – вздор,

Прямо напротив, прижавшись к стене и не спуская с двери глаз, вся серая, – Марина Ивановна.

Может быть, мне следовало все-таки постучаться в парткабинет? Но я не могла оставить Марину Ивановну».

«Самоубийство» М. Цветаева

«Самоубийство» Марина Цветаева

Был вечер музыки и ласки,
Все в дачном садике цвело.
Ему в задумчивые глазки
Взглянула мама так светло!
Когда ж в пруду она исчезла
И успокоилась вода,
Он понял — жестом злого жезла
Ее колдун увлек туда.
Рыдала с дальней дачи флейта
В сияньи розовых лучей…
Он понял — прежде был он чей-то,
Теперь же нищий стал, ничей.
Он крикнул: «Мама!», вновь и снова,
Потом пробрался, как в бреду,
К постельке, не сказав ни слова
О том, что мамочка в пруду.
Хоть над подушкою икона,
Но страшно! — «Ах, вернись домой!»
…Он тихо плакал. Вдруг с балкона
Раздался голос: «Мальчик мой!»

В изящном узеньком конверте
Нашли ее «прости»: «Всегда
Любовь и грусть — сильнее смерти».
Сильнее смерти… Да, о да.

Анализ стихотворения Цветаевой «Самоубийство»

В 1910 году на собственные средства Цветаева выпустила тиражом в пятьсот экземпляров свой дебютный сборник «Вечерний альбом». Книгу она посвятила Марии Башкирцевой – художнице, рано умершей от туберкулеза. Первые стихотворные опыты Марины Ивановны получили в основном благосклонные оценки от представителей литературного мира. Восемнадцатилетнюю поэтессу заметили Николай Гумилев, Максимилиан Волошин, Валерий Брюсов. «Вечерний альбом» состоит из трех разделов: «Детство», «Любовь» и «Только тени». В первую часть сборника включено «Самоубийство». В нем прослеживается связь сразу с тремя произведениями книги. Как и в «Жертвам школьных сумерек» речь идет о человеке, покончившем с собой, как в «Сереже» — о смерти, навсегда оторвавшей сына от матери, как в стихотворении «Дортуар весной» — о женской душе, не выдержавшей сильной тоски.

В «Самоубийстве» есть четкий сюжет, что делает похожим его на балладу. При этом стилистика произведения ближе к романсу, да и размер Цветаева использует обычный – четырехстопный ямб с перекрестной рифмовкой. История рассказывается читателем через призму восприятия ее ребенком. Как часто бывает в таких случаях, поэтесса прибегает к приему отстранения: мальчик не способен в полной мере осознать происходящее, понимая смысл случившихся событий по-своему. Мать умирает в момент наивысшей гармонии – на вечерней заре, когда все растения цветут и играет музыка. Взгляд ее светел. Сын объясняет уход самого близкого человека со сказочной точки зрения. Он уверен, что маму в воду увлек злой колдун. Защититься от потусторонних сил ребенок надеется с помощью иконы. Тем не менее, без матери ему страшно. Чтобы успокоить сына, она является к нему. Финальная философская сентенция стихотворения: «Всегда любовь и грусть – сильнее смерти». Скорей всего, фраза – отсылка к знаменитым словам из Библии: «…крепка, как смерть, любовь».

Тема самоубийства в раннем цветаевском творчестве возникает неслучайно. Примерно с семидесятых годов девятнадцатого века эмоционально-восприимчивая молодежь нередко кончала с собой. По некоторым свидетельствам, свести счеты с жизнью пыталась и юная Марина Ивановна. Есть версия, что в шестнадцать лет она хотела застрелиться, но револьвер дал осечку. Причиной несостоявшегося суицида якобы была влюбленность в молодого поэта Владимира Нилендера, которому она посвятила ряд стихотворений.

Причина самоубийства марины цветаевой

Поэтический дар Марины Цветаевой – бесценен для России. Как известно, богатств в нашем отечестве весьма много. Не от этого ли весь остальной мир смотрит в нашу сторону волками, готовыми в любой момент порезать нас, как овец? Но, слава Богу, до сих пор Русь стоит на своем месте — россияне на поверку оказались сильнее зависти, войн и нападок «запада».

Богатств в мире много, но богатств духовных все-таки больше всего в России. Доказательством служат созданные величайшие произведения искусства — опять же, на зависть всему миру (заметьте, это они завидуют, это их проблема, а не наша). Поэтическое наследие Цветаевой – в том числе. Пожалуй, не было ёще среди женщин такого сильного поэта, такого эмоционально-пронзительного по звучанию.

Не секрет, Марина Ивановна прожила не очень долгую жизнь. В её стихах мы читаем глубокие переживания ангельской души, которая столкнулась с «бытовухой» современности. Попросту она мучилась среди безразличных людей, ужасно страдала от одиночества, хоть рядом её был любимый муж, дети, а ещё – подруги, признание, успех. Жила она в смутную сложную эпоху – в эпоху перемен, войн, революций. В подростковом возрасте Марина потеряла мать…

Между прочим, в то время идеей самоубийства было заражено всё население страны. Так сказать, жизнь человека ничего не стоила. Войны и революции сделали своё дело: каждый понимал – от мала до велика – смерть могла случиться в любой момент. Пропаганды и печаль владели умами, часто люди не понимали, в какую сторону глядеть, не доедали, голодали, Интернета тогда не было, с сообщениями по стране и вне её – беда! Так что, многие буквально ломались на глазах, вешались, стрелялись, сходили с ума и т.д.

Сегодня исследователи творчества поэтессы Цветаевой, да и просто любители как-то мало учитывают этот фактор внутреннего хаоса людей того времени, расшатанности моральной и духовной. Я не пытаюсь оправдать поступок Марины Цветаевой – по официальной версии она покончила с собой, повесившись на шнурке – самоубийство не может быть оправдано: в православии суицид – самый тяжкий по последствиям грех.

Вот как облегчает наши земные страдания цитата из Библии:

«Посему, кто думает, что он стоит,

берегись, чтобы не упасть.

Вас постигло искушение не иное,

как человеческое; и верен Бог,

Который не попустит вам быть

искушаемыми сверх сил, но при

искушении даст и облегчение,

так чтобы вы могли перенести».

Вот такая грустная история. Марина Цветаева умерла, но после неё осталось величайшее поэтическое наследие. Её стихи красивы, актуальны, психологичны, лиричны, интересны композиторам. Я думаю, ещё многие из них напишут хорошие песни на стихи Марины Ивановны. Напоследок вспомним одно творение…

Марина Цветаева

Где опять не спят.

Может — пьют вино,

Может — так сидят.

Или просто — рук

Не разнимут двое.

В каждом доме, друг,

Есть окно такое.

Крик разлук и встреч —

Может — сотни свеч,

Может — три свечи.

Помолись, дружок, за бессонный дом,

За окно с огнем!

23 декабря 1916 года

Александр Тененбаум

Если вы хотите выразить благодарность за эту публикацию, можете пожертвовать любую сумму с помощью формы, расположенной ниже. По сути это ваша ПОМОЩЬ, реальная ПОМОЩЬ не на словах, а на деле. В назначении перевода укажите «Пожертвование».

Легко обо мне подумай. К 120-летию Марины Цветаевой

Автор: Татьяна Кириллина

Как известно, по каноническим правилам Православной Церкви самоубийц хоронят без церковного отпевания, по ним не служат панихиды. Но мало кто знает, что в 1991 году, в день пятидесятой годовщины кончины Марины Цветаевой, в московском храме Вознесения Господня у Никитских ворот была совершена панихида по рабе Божией Марине — с благословения ныне покойного Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и по ходатайству тогда диакона, а ныне протодиакона Андрея Кураева. Известный писатель и богослов высоко ценит творчество Марины Цветаевой и категорически не согласен с осуждающим отношением к ее личности и судьбе.

БОРОЛИСЬ ПРОМЫСЕЛ И ПРОИЗВОЛ

— Отец Андрей, как Вы пришли к мысли, что необходима панихида по Марине Цветаевой?
— Тогда, в связи с близящейся датой, возник вопрос о церковном отношении к ее личности. Марина Цветаева — мой любимый русский поэт, она удивительно владела словом, могла снять с самого избитого слова потертость и обнажить его смысл: «Рас-стояние — версты, мили,/Нас рас-ставили, рас-садили. >> Мне дорога ни с чем не сравнимая исповедальность, открытость ее больной души. Она не пропагандирует грех, она просто рассказывает о том, что с ней происходило: «И ты поймешь, как страстно день и ночь/Боролись Промысел и Произвол/В ворочающей жернова — груди». В отличие от нас, Цветаева исповедовалась не наедине, а перед всем миром. В ее строках постоянная память о Боге, о Божией правде, и это для меня было очень важно в период моего собственного поиска.

— Сложно ли было добиться благословения Святейшего Патриарха Алексия II на панихиду?
— Я собрал свидетельства о ссылке Цветаевой в Елабугу, об условиях ее не-жизни там — это было скорее доведение до самоубийства. Когда я все это изложил покойному патриарху Алексию II, меня удивила легкость его решения: без подробных расспросов, взвешиваний, — его решение было сердечно-интуитивным. Важно заметить, что факт панихиды по Марине Цветаевой не стал поводом для скандалов, никто не «жаловался».

ТАК ДАЛЕКО ДО НЕБА.

— Тем не менее, у Цветаевой часто встречаются строчки почти богоборческие. Например: «нежной рукой отведя нецелованный крест». Почему нецелованный? Или: в стихотворении, написанном на смерть Эриха Марии Рильке, она с пренебрежением говорит о выражении «в месте злачнем».
— Это нельзя назвать богоборчеством, это живая вера, общение с Богом. То же можно сказать и о многих других поэтах и писателях: их личный опыт веры, в том числе и борьбы с собой, и сомнений, очень важен для читателя.

— Биографии писателей и поэтов обычно — отнюдь не жития святых, и Марина Цветаева не исключение. В период «массового воцерковления» в 1990-х многие неофиты стали осуждать Цветаеву — и за самоубийство, и за некоторые другие факты биографии.
— Думаю, об «отношении православных к Марине Цветаевой» говорить не приходится: большинство православных о ней не знают, не читают. Она — элитарный поэт. Но, к сожалению, придется отметить, что православные всегда готовы всех осуждать. Мы при случае любим цитировать Евангелие: «не судите, да не судимы будете», но когда доходит до дела, почему-то сразу об этом забываем. Что можно посоветовать читателю, которого смущает тот или иной факт в биографии писателя? Относиться по-христиански: не отождествлять поступок человека с его личностью, только и всего.

ПОРА ГАСИТЬ ФОНАРЬ НАДДВЕРНЫЙ.

— Как Вы думаете, почему так распространился культ самоубийства в художественной и литературной среде начиная с романтической традиции?
— Думаю, художественная среда здесь ни при чем. Это общий закон: чем более цивилизовано общество, тем больший процент самоубийств.

— Общеизвестно, что самоубийц не отпевают. Однако есть исключения: когда фактическое само-убийство таковым не считается. Каковы они?
— Психическая неуравновешенность, аффективное поведение (это как раз пункт, под который подпадает самоубийство Марины Цветаевой). Но и принятое в здравом уме и твердой памяти решение лишить себя жизни не всегда осуждается Церковью — такой человек даже может быть причислен к лику святых. Известны случаи, когда девы-христианки бросались с крепостных стен, чтобы не стать жертвами насилия варваров, и становились святыми мученицами. В условиях войны отношение к самоубийству пересматривается: подвиги Матросова и Гастелло — формально самоубийство, но никто их самоубийцами не считает. Но не всякое лишение себя жизни на войне — подвиг. Генерал Александр Руцкой, бывший вице-президент России, при мне рассказывал Патриарху Алексию II, как в Афганистане был окружен моджахедами и хотел последнюю пулю потратить на себя. В этот момент ему явилась Божия Матерь и сказала не делать этого.

— Могут ли миряне молиться за самоубийц?
— Могут молиться, не призывая Церковь, то есть не подавая записки, не заказывая службы. Можно молиться и дома, и в храме: «Господи, прости им этот грех».

— Цветаева посвятила целый цикл стихотворений самоубийце Маяковскому и фактически осуждала его поступок: «Много храмов разрушил, а этот — ценней всего». Как Вы думаете, почему же и вера, и неприятие самоубийства ее не остановили?
— Пока у самого человека не болит, ему кажется, что все просто. И ей тоже так казалось. Тем, кто сейчас осуждает Цветаеву, хочу сказать: из состояния собственного духовного покоя не следует осуждать никого. Однажды человек, который осуждает, сам может оказаться в такой же ситуации — причем именно за то, что осуждал.

Марина Цветаева родилась 26 сентября (8 октября) 1892 году в Москве. В 1910-м опубликовала на свои собственные деньги первый сборник стихов. Двумя годами позже — второй. В январе 1912-го вышла замуж за Сергея Эфрона, родила дочь Ариадну. В 1913 году выходит третий сборник — «Из двух книг». В 1917 году родилась дочь Ирина. Годы Гражданской войны оказались для Цветаевой очень тяжелыми: Сергей Эфрон служил в рядах Белой армии, в возрасте трех лет умерла младшая дочь. В эти годы появился цикл стихов «Лебединый стан», проникнутый сочувствием к белому движению. В мае 1922 года Цветаевой с дочерью Ариадной разрешили уехать за границу — к мужу. В Чехии написаны знаменитые «Поэма горы» и «Поэма конца». В 1925 году, после рождения сына Георгия, семья перебралась в Париж. С 1930-х Цветаева с семьей жила практически в нищете. Большинство из созданного поэтессой в эмиграции осталось неопубликованным. В 1937-м выехала в Москву Ариадна, позже из Франции бежал Эфрон, оказавшийся замешанным в заказном политическом убийстве. В 1939 году Цветаева вернулась в СССР вслед за мужем и дочерью.

Первым ударом, который ждал Марину Цветаеву на родине, было известие, что ее сестра Анастасия арестована — муж и дочь скрыли от нее этот факт. Вскоре и Сергей Эфрон, и Ариадна были арестованы по обвинению в «шпионаже».

У Цветаевой не было никакой надежды на публикацию своих произведений, единственным видом заработка по возвращении были переводы.

Но война положила конец и этому источнику существования. 8 августа 1941 года Марина Цветаева с сыном уехала вместе с несколькими писателями в эвакуацию в городок Елабугу на Каме. Если в Москве Цветаева могла наводить справки, приносить в тюрьму передачи, то в эвакуации связь с мужем и дочерью была полностью утеряна. Нищета, полная неустроенность, к тому же — постоянные конфликты с сыном, причиной которых был не только переходный возраст Георгия, но и то, что он не мог «простить родителям обмана» — ему обещали в СССР райскую жизнь.

В Чистополе, где поживало большинство эвакуированных литераторов, Марина Цветаева получила согласие на прописку и оставила заявление: «В совет Литфонда. Прошу принять меня на работу в качестве посудомойки в открывающуюся столовую Литфонда. 26 августа 1941 года». Это не было бравадой: пайка Цветаевой не полагалось, они с сыном жили впроголодь. 28 августа она вернулась в Елабугу из Чистополя, 31 августа 1941 года квартирная хозяйка Цветаевой обнаружила ее повесившейся.

Перед смертью Марина Ивановна написала три записки: тем, кто будет ее хоронить, знакомым Асеевым с просьбой взять к себе ее сына Георгия (они находились в эвакуации в Чистополе) и сыну: «Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але — если увидишь — что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик».

Добавить комментарий

Марина Ивановна Цветаева

СОДЕРЖАНИЕ

1 Марина Ивановна Цветаева – цитаты, фразы, афоризмы, стихи и высказывания:
2 Цитаты и афоризмы Марины Цветаевой
3 Марина Цветаева
4 Попытка ревности
5 Любовь
6 Цитаты Марины Цветаевой
7 Марина Цветаева
- 7.1 молчание