Марина Цветаева — ослепительный и важный поэт первой половины XX века.
Все в ее личности и поэзии (для нее это нерасторжимое единство) резко выходило из общего круга традиционных представлений, господствоваших литературных вкусов. В этом была и сила, и самобытность ее поэтического слова, а сообща с тем и досадная обреченность существовать не в основном потоке своего времени, а где-то рядом с ним, за пределами самых насущных запросов и требований эпохи. Со страстной убежденностью провозглашенный ею в ранней юности злободневный принцип: быть только самой собой, ни в чем не зависеть ни от времени, ни от среды — обернулся в дальнейшем неразрешимыми противоречиями трагической личной судьбы.
Характер Марины вечно был трудным и изменчивым. «Ее жизнь была клубком прозрений и ошибок»,— говорил Илья Эренбург, хорошо ее знавший. Поступками Цветаевой с дет ства и до самой смерти правило фантазерство, воспитанное на книгах.
Стихи Цветаева начала писать с шести лет, не только по-русски, но с той же легкостью по-французски и по-немецки. В 1910 году она тайком от семьи выпустила довольно объемный сборник стихов «Вечерний альбом». Его заметили и одобрили самые взыскательные критики: В. Я. Брюсов, Н. С. Гумилев, М. А. Волошин. Стихи юной Цветаевой подкупали своей талантливостью, своеобразием и непосредственностью, а некоторые из них уже предвещали будущего великого поэта, и в первую очередь безудержная и страстная «Молитва», написанная в день семнадцатилетия:
Христос и Бог! Я жажду чуда
Теперь, в данный момент, в начале дня!
О, дай мне умереть, покуда
Вся жизнь как книга для меня.
Нет, она совсем не хотела умирать в тот самый момент. Напротив, в стихотворении звучит скрытое обещание существовать и творить: «Я жажду всех дорог!» Цветаева вообще с жадностью любила жизнь и, как свойственно поэту-романтику, предъявляла ей непомерные требования.
Вслед за «Вечерним альбомом» появились ещё два стихотворных сборника Цветаевой: «Волшебный фонарь» (1912) и «Из двух книг» (1913), выпущенных на средства издательства у
Краткий анализ стихотворения Цветаевой
В поэзии Серебряного века не так уж много женских имён: Зинаида Гиппиус, Софья Парнок, Ирина Одоевцева, Мирра Лохвицкая и некоторые другие. Но на слуху сегодня, пожалуй, только знаменитые Анна Ахматова и Марина Цветаева.
О Серебряном веке
На протяжении второй половины XIX века и в начале XX века существовало множество литературных объединений – символизм (старший и младший), акмеизм, футуризм (кубофутуризм, эгофутуризм), имажинизм. Марина Цветаева начала своё творчество в кругу московских символистов, это можно заметить, если провести анализ стихотворения Цветаевой на ранних этапах её поэтической деятельности. Анна Ахматова же вслед за первым мужем Львом Гумилёвым присоединилась к последователям акмеизма.
Анна Ахматова и Марина Цветаева
Разумеется, этих двух гениальных и талантливых женщин невозможно не сравнивать. Во-первых, потому что они добились одинакового успеха в русской и даже мировой литературе. Во-вторых, обе они жили и творили в одну эпоху – эпоху Серебряного века. И хотя их стихи принадлежат к абсолютно противоположным литературным течениям, в их поэзии прослеживаются общие мотивы. Символизм провозглашает идеалистическую философию и отказ от научного сознания, акмеизм же, напротив, ратует за материальное познание мира, предметность и точность выражения мысли. Но если провести анализ стихотворения Марины Цветаевой и стихов Анны Ахматовой, без труда можно заметить единые темы и линии: любовь («Я сошла с ума, о мальчик странный…», «Мне нравится, что Вы больны не мной…»), отчаяние («Сжала руки под тёмной вуалью…», «Вчера ещё в глаза глядел…»), преданность («Сероглазый король», «Как правая и левая рука»), траур («Реквием», «Ваши белые могилки рядом..»). Обе женщины имели довольно трудные судьбы и не одну любовную связь. В 1915 году Марина Цветаева посвятила Анне Ахматовой произведение. Анализ стихотворения Цветаевой, написанного для другой поэтессы, демонстрирует восхищение её талантом и отождествление себя с ней.
О поэте
Марина Цветаева всегда так и говорила о себе — не поэтесса, а поэт, будто нарочито не признавала разделения поэзии на женскую и мужскую. Она родилась в Москве в день памяти Иоанна Богослова в 1892 году, о чём не преминула сообщить в одном из своих стихотворений. Её семья принадлежала к творческой интеллигенции: отец был филологом и искусствоведом, мать – талантливой пианисткой. Она и Марину старалась воспитать музыкантом, но девочка выбрала поэзию.
О поэзии
С 6 лет Марина Цветаева писала стихи, не только на русском языке, но и на французском и немецком. Свой первый сборник она опубликовала в возрасте 18 лет, он назывался «Вечерний альбом». Её творчество заинтересовало известных поэтов, среди которых Валерий Брюсов, впоследствии привлекший Цветаеву в круг символистов. В 1912 году поэтесса стала женой публициста Сергея Эфрона и родила дочь Ариадну.
Свою жизнь поэтесса закончила самоубийством в возрасте 49 лет, повесившись в чужом доме в Елабуге. О том, что она представляла такую кончину и ранее, сообщает анализ стихотворения Цветаевой «Самоубийство». Долгое время могила поэтессы оставалась официально непризнанной, но затем её узаконили по настоянию младшей сестры – Анастасии Цветаевой. По просьбе её же и диакона Андрея Кураева Цветаеву отпели в церкви по всем правилам, несмотря на добровольный уход из жизни, противоречащий православным канонам.
Эстетика Марины Цветаевой
В поэзии Марины Цветаевой очень часто фигурирует тема смерти. Словно поэтесса издавна готовилась к печальному финалу своей жизни и даже стремилась его приблизить. Своим знакомым и близким людям она часто сообщала, где и каким образом хотела бы быть похоронена (на тарусском кладбище или в Коктебеле). Но после самоубийства её тело так и осталось на татарстанской земле. Тема смерти проявляется в различных воплощениях, и если сделать анализ стихотворения М. Цветаевой, обнаруживаются следующие мотивы: смерть духа («В сиром воздухе загробном…»), смерть ребёнка («У гробика»), возможно, имеющая отношения к погибшей дочери Ирине. Но самое главное — смерть её самой. И наиболее полно и сильно это проиллюстрировано в произведении «Прохожий». Анализ стихотворения Цветаевой по плану будет представлен ниже.
«Прохожий»: содержание
Данное стихотворение было написано 3 мая 1913 года в Коктебеле. Возможно, в этот период поэтесса гостила в доме поэта Максимилиана Волошина. Краткий анализ стихотворения Цветаевой позволяет заключить, что повествование ведётся от первого лица. Если попытаться передать сюжет, то очевидно, что это монолог, с которым героиня обращается к случайному прохожему, забредшему на кладбище, с целью привлечь внимание к своей могиле. При этом интрига не раскрывается почти до самого конца. С первых строк непонятно, что голос героини звучит «из-под земли». Она советует анониму ознакомиться с надписью на надгробии, узнать о том, кто здесь лежит, прочитать имя и дату рождения, а также возложить у могилы букет из маков и куриной слепоты. По всей вероятности, Цветаева сама ассоциирует себя с героиней, поскольку упоминает собственное имя и пытается обнаружить различные сходства между собой и первым встречным – опущенные глаза, вьющиеся кудри, но главное — факт существования в этом мире. Впрочем, не стоит забывать о том, что в любом художественном произведении вымысел всегда доминирует над реальностью, и настоящий талант кроется именно в том, чтобы заставить поверить в недействительное.
Марина Цветаева: стихи. Анализ стихотворения «Прохожий»
Несмотря на то что произведение имеет определённый мотив смерти, о смерти здесь не упоминается напрямую. Те слова и словосочетания, которые дают понять, что героини нет в живых, звучат абсолютно не скорбно и не трагично, напротив, Цветаева словно хотела дать понять, что после смерти жизнь не заканчивается, если о человеке есть кому вспомнить. Пусть даже это случайный прохожий. Прохожий нарочито показан безликим, не упоминается ни его внешность, ни возраст, ни даже пол, ведь им может полноправно оказаться и женщина.
Проводя анализ стихотворения Марины Цветаевой, стоит упомянуть, что героиня её относится к смерти легко. Она упоминает о том, что при жизни была весёлой и не собирается терять это качество даже в загробном мире. Она и прохожего просит не горевать о ней, ведь будучи живой, она и сама не любила этого делать.
Немного мистический оттенок стихотворению придают слова о том, что дух героини внезапно может появиться посреди кладбища, грозя неизвестному, а также упоминание о том, что обращение к прохожему звучит из могилы.
Строки о крупной и сладкой кладбищенской землянике имеют отношение к жизни самой поэтессы. В рассказе «Хлыстовки» она собственноручно писала о том, что хотела бы быть похоронена на тарусском кладбище, где растёт самая красная и самая вкусная ягода.
Другие стихи Марины Цветаевой
Всего при жизни и после смерти Марины Цветаевой было опубликовано около 14 сборников её стихотворений («Вечерний альбом», «Волшебный фонарь», «Лебединый стан» и др.). Ею было написано более 20 поэм («Чародей», «Поэма комнаты», «Сибирь» и проч.), некоторые из которых остались незавершёнными («Несбывшаяся поэма», «Певица»). В годы войны и последующие Марина Цветаева писала реже и занималась в основном переводами, чтобы содержать семью. Многие из её произведений в то время остались неопубликованными. Помимо стихов, Марина Цветаева создала несколько драматических («Метель», «Ариадна», «Федра») и прозаических («Пушкин и Пугачёв», «Поэт и время») произведений.
Личность марины цветаевой
Особенности творчества
«Интенсивность ее творчества еще более усилилась в тяжелейшее четырехлетие 1918—21 гг., когда с началом Гражданской войны муж уехал на Дон, а Цветаева осталась в Москве одна с двумя дочерьми, — лицом к лицу с голодом и всеобщей разрухой. Именно в это время она создает, помимо лирических произведений, поэмы, пьесы в стихах и те свои обстоятельнейшие дневниковые записи событий, которые позже окажутся началом ее прозы». (Кудрова, 1991, с. 6.)
«Парадоксально, но счастье отнимало у нее певческий дар. По-видимому, 1927 год, когда была создана «Поэма Воздуха», был по разным причинам временем наитяжелейшей тоски по родине. Вот из этого-то великого горя, душившего все ее существо, и возникла одна из самых странных, одна из самых трудных и загадочных поэм Цветаевой — «Поэма Воздуха»». (Павловский, 1989, с. 330.)
«Сама она была убеждена, что беда углубляет творчество, она вообще считала несчастье необходимым компонентом творчества». (Лосская, с. 252.)
«. В двадцатых годах творчество Марины Ивановны достигло небывалого расцвета, а увлечения сменялись одно другим. И каждый раз она обрывается с горы, и каждый раз разбивается вдребезги. «Я всегда разбивалась вдребезги, и все мои стихи — те самые серебряные, сердечные дребезги. » А если бы она не разбивалась и если бы не было полетов, то, может быть, не было б стихов. » (Белкина, с. 135.)
«Много раздумывая над соответствием творения и творца, Цветаева пришла к заключению, что биография — громоотвод поэзии: скандальность личной жизни — только очищение для поэзии». (Гарин, 1999, т. 3, с. 794.)
[Из письма от 24.11.33 г.] «Стихов я почти не пишу, и вот почему: я не могу ограничиться одним стихом — они у меня семьями, циклами, вроде воронки и даже водоворота, в который я попадаю, следовательно — и вопрос времени. А стихов моих, забывая, что я — поэт, нигде не берут, никто не берет. Эмиграция делает меня прозаиком» (Цветаева М.И., 199f, с. 90.)
«Стихам моим, как драгоценным винам, / Настанет свой черед». (Цветаева М.И., 1913.)
«На основании анализа стихотворного и эпистолярного материала Цветаевой можно прийти к выводу, что влечение к смерти у нее могло явиться одним из подсознательных источников творческого процесса. Танатос пронизывает большую часть поэтического наследия Цветаевой, своеобразно окрашивая его в депрессивные тона. Влечение к смерти у Цветаевой безусловно шире нозологического определения эндогенной депрессии, ею не исчерпывается, имеет другие генетически детерминированные механизмы формирования и более обширные проявления. Хотя клинические проявления эндогенной депрессии у Цветаевой безусловно имели место. («Самое сильное чувство во мне — тоска. Может быть иных у меня и нет». — Цветаева М.И., 1995, т. 6, с. 756.) Другие (кроме самоубийства) психологические ипостаси Танатоса — извращения и различные способы саморазрушения — также нашли свое отражение в личности поэтессы. Во всяком случае, нельзя отрицать того, что содержание поэтического творчества Цветаевой пронизано в основном влечением к смерти. Это не «мотив смерти» в творчестве, это явно нечто большее, и возможно, что отмеченные в данной статье стороны поэзии и жизни Цветаевой и есть проявления Танатоса». (Шувалов, 1998, с. 102-104.)
«Жить (конечно, не новей / Смерти) жилам вопреки. / Для чего-нибудь да есть — / Потолочные крюки». (Цветаева М.И., 1926.)
Цветаева Марина Ивановна [26 сентября (8 октября) 1892, Москва — 31 августа 1941, Елабуга, ныне Татарстан], русская поэтесса.
Родилась в московской профессорской семье: отец — И. В. Цветаев, мать — М. А. Мейн (умерла в 1906), пианистка, ученица А. Г. Рубинштейна, дед сводных сестры и брата — историк Д. И. Иловайский. В детстве из-за болезни матери (чахотка) Цветаева подолгу жила в Италии, Швейцарии, Германии; перерывы в гимназическом образовании восполнялись учебой в пансионах в Лозанне и Фрейбурге. Свободно владела французским и немецким языками. В 1909 слушала курс французской литературы в Сорбонне.
Начало литературной деятельности Цветаевой связано с кругом московских символистов; она знакомится с В. Я. Брюсовым, оказавшим значительное влияние на ее раннюю поэзию, с поэтом Эллисом (Л. Л. Кобылинским), участвует в деятельности кружков и студий при издательстве «Мусагет». Не менее существенное воздействие оказали поэтический и художественный мир дома М. А. Волошина в Крыму (Цветаева гостила в Коктебеле в 1911, 1913, 1915, 1917). В двух первых книгах стихов «Вечерний альбом» (1910), «Волшебный фонарь» (1912) и поэме «Чародей» (1914) тщательным описанием домашнего быта (детской, «залы», зеркал и портретов), прогулок на бульваре, чтения, занятий музыкой, отношений с матерью и сестрой имитируется дневник гимназистки (исповедальность, дневниковая направленность акцентируется посвящением «Вечернего альбома» памяти Марии Башкирцевой), которая в этой атмосфере «детской» сентиментальной сказки взрослеет и приобщается к поэтическому. В поэме «На красном коне» (1921) история становления поэта обретает формы романтической сказочной баллады.
Поэтический мир и миф
В следующих книгах «Версты» (1921-22) и «Ремесло» (1923), обнаруживающих творческую зрелость Цветаевой, сохраняется ориентация на дневник и сказку, но уже преображающуюся в часть индивидуального поэтического мифа. В центре циклов стихов, обращенных к поэтам-современникам А. А. Блоку, А. А. Ахматовой, С. Парнок, посвященных историческим лицам или литературным героям — Марине Мнишек, Дон Жуану и др., — романтическая личность, которая не может быть понята современниками и потомками, но и не ищет примитивного понимания, обывательского сочувствия. Цветаева, до определенной степени идентифицируя себя со своими героями, наделяет их возможностью жизни за пределами реальных пространств и времен, трагизм их земного существования компенсируется принадлежностью к высшему миру души, любви, поэзии.
Характерные для лирики Цветаевой романтические мотивы отверженности, бездомности, сочувствия гонимым подкрепляются реальными обстоятельствами жизни поэтессы. В 1918-22 вместе с малолетними детьми она находится в революционной Москве, в то время как ее муж С. Я. Эфрон сражается в белой армии (стихи 1917-21, полные сочувствия белому движению, составили цикл «Лебединый стан»). С 1922 начинается эмигрантское существование Цветаевой (кратковременное пребывание в Берлине, три года в Праге, с 1925 — Париж), отмеченное постоянной нехваткой денег, бытовой неустроенностью, непростыми отношениями с русской эмиграцией, возрастающей враждебностью критики. Лучшим поэтическим произведениям эмигрантского периода (последний прижизненный сборник стихов «После России» 1922-1925, 1928; «Поэма горы», «Поэма конца», обе 1926; лирическая сатира «Крысолов», 1925-26; трагедии на античные сюжеты «Ариадна», 1927, опубликована под названием «Тезей», и «Федра», 1928; последний поэтический цикл «Стихи к Чехии», 1938-39, при жизни не публиковался и др.) присущи философская глубина, психологическая точность, экспрессивность стиля.
Особенности поэтического языка
Свойственные поэзии Цветаевой исповедальность, эмоциональная напряженность, энергия чувства определили специфику языка, отмеченного сжатостью мысли, стремительностью развертывания лирического действия. Наиболее яркими чертами самобытной поэтики Цветаевой явились интонационное и ритмическое разнообразие (в т. ч. использование раешного стиха, ритмического рисунка частушки; фольклорные истоки наиболее ощутимы в поэмах-сказках «Царь-девица», 1922, «Молодец», 1924), стилистические и лексические контрасты (от просторечия и заземленных бытовых реалий до приподнятости высокого стиля и библейской образности), необычный синтаксис (уплотненная ткань стиха изобилует знаком «тире», часто заменяющим опускаемые слова), ломка традиционной метрики (смешение классических стоп внутри одной строки), эксперименты над звуком (в т. ч. постоянное обыгрывание паронимических созвучий (см. Паронимы), превращающее морфологический уровень языка в поэтически значимый) и др.
В отличие от стихов, не получивших в эмигрантской среде признания (в новаторской поэтической технике Цветаевой усматривали самоцель), успехом пользовалась ее проза, охотно принимавшаяся издателями и занявшая основное место в ее творчестве 1930-х гг. («Эмиграция делает меня прозаиком. «). «Мой Пушкин» (1937), «Мать и музыка» (1935), «Дом у Старого Пимена» (1934), «Повесть о Сонечке» (1938), воспоминания о М. А. Волошине («Живое о живом», 1933), М. А. Кузмине («Нездешний ветер», 1936), А. Белом («Пленный дух», 1934) и др., соединяя черты художественной мемуаристики, лирической прозы и философской эссеистики, воссоздают духовную биографию Цветаевой. К прозе примыкают письма поэтессы к Б. Л. Пастернаку (1922-36) и Р. М. Рильке (1926) — своего рода эпистолярный роман.
В 1937 Сергей Эфрон, ради возвращения в СССР ставший агентом НКВД за границей, оказавшись замешанным в заказном политическом убийстве, бежит из Франции в Москву. Летом 1939 вслед за мужем и дочерью Ариадной (Алей) возвращается на родину и Цветаева с сыном Георгием (Муром). В том же году и дочь и муж были арестованы (С. Эфрон расстрелян в 1941, Ариадна после пятнадцати лет репрессий была в 1955 реабилитирована). Сама Цветаева не могла найти ни жилья ни работы; ее стихи не печатались. Оказавшись в начале войны в эвакуации, безуспешно пыталась получить поддержку со стороны писателей; покончила жизнь самоубийством.
К. М. Поливанов
(Из Большого Энциклопедического Словаря)
Характеристика творчества Цветаевой, своеобразие творчества М. Цветаевой, особенности творчества М. Цветаевой, творчество цветаевой, характеристика творчества марины цветаевой, цветаева особенности творчества, своеобразие поэзии цветаевой, особенности стиха цветаевой
Личность марины цветаевой
Русская поэтесса, Марина Цветаева, родилась 26 сентября 1892 года в московской семье.
Отец — И. В. Цветаев — профессор-искусствовед, основатель Московского музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, мать — М. А. Мейн (умерла в 1906), пианистка, ученица А. Г. Рубинштейна, дед сводных сестры и брата — историк Д. И. Иловайский. В детстве из-за болезни матери (чахотка) Цветаева подолгу жила в Италии, Швейцарии, Германии; перерывы в гимназическом образовании восполнялись учебой в пансионах в Лозанне и Фрейбурге. Свободно владела французским и немецким языками. В 1909 слушала курс французской литературы в Сорбонне.
Начало литературной деятельности Цветаевой связано с кругом московских символистов; она знакомится с В. Я. Брюсовым, оказавшим значительное влияние на её раннюю поэзию, с поэтом Эллисом (Л. Л. Кобылинским), участвует в деятельности кружков и студий при издательстве «Мусагет». Не менее существенное воздействие оказали поэтический и художественный мир дома М. А. Волошина в Крыму (Цветаева гостила в Коктебеле в 1911, 1913, 1915, 1917). В двух первых книгах стихов «Вечерний альбом» (1910), «Волшебный фонарь» (1912) и поэме «Чародей» (1914) тщательным описанием домашнего быта (детской, «залы», зеркал и портретов), прогулок на бульваре, чтения, занятий музыкой, отношений с матерью и сестрой имитируется дневник гимназистки (исповедальность, дневниковая направленность акцентируется посвящением «Вечернего альбома» памяти Марии Башкирцевой), которая в этой атмосфере «детской» сентиментальной сказки взрослеет и приобщается к поэтическому. В поэме «На красном коне» (1921) история становления поэта обретает формы романтической сказочной баллады.
В следующих книгах «Версты» (1921-22) и «Ремесло» (1923), обнаруживающих творческую зрелость Цветаевой, сохраняется ориентация на дневник и сказку, но уже преображающуюся в часть индивидуального поэтического мифа. В центре циклов стихов, обращенных к поэтам-современникам А. А. Блоку, С. Парнок, А. А. Ахматовой, посвященных историческим лицам или литературным героям — Марине Мнишек, Дон Жуану и др., — романтическая личность, которая не может быть понята современниками и потомками, но и не ищет примитивного понимания, обывательского сочувствия. Цветаева, до определенной степени идентифицируя себя со своими героями, наделяет их возможностью жизни за пределами реальных пространств и времен, трагизм их земного существования компенсируется принадлежностью к высшему миру души, любви, поэзии.
Характерные для лирики Цветаевой романтические мотивы отверженности, бездомности, сочувствия гонимым подкрепляются реальными обстоятельствами жизни поэтессы.
В 1918-22 вместе с малолетними детьми она находится в революционной Москве, в то время как ее муж С. Я. Эфрон сражается в белой армии (стихи 1917-21, полные сочувствия белому движению, составили цикл «Лебединый стан»).
С 1922 начинается эмигрантское существование Цветаевой (кратковременное пребывание в Берлине, три года в Праге, с 1925 — Париж), отмеченное постоянной нехваткой денег, бытовой неустроенностью, непростыми отношениями с русской эмиграцией, возрастающей враждебностью критики. Лучшим поэтическим произведениям эмигрантского периода (последний прижизненный сборник стихов «После России» 1922—1925, 1928; «Поэма горы», «Поэма конца», обе 1926; лирическая сатира «Крысолов», 1925-26; трагедии на античные сюжеты «Ариадна», 1927, опубликована под названием «Тезей», и «Федра», 1928; последний поэтический цикл «Стихи к Чехии», 1938-39, при жизни не публиковался и др.) присущи философская глубина, психологическая точность, экспрессивность стиля.
Русская поэтесса, Марина Цветаева, родилась 26 сентября 1892 года в московской семье.
Отец — И. В. Цветаев — профессор-искусствовед, основатель Московского музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, мать — М. А. Мейн (умерла в 1906), пианистка, ученица А. Г. Рубинштейна, дед сводных сестры и брата — историк Д. И. Иловайский. В детстве из-за болезни матери (чахотка) Цветаева подолгу жила в Италии, Швейцарии, Германии; перерывы в гимназическом образовании восполнялись учебой в пансионах в Лозанне и Фрейбурге. Свободно владела французским и немецким языками. В 1909 слушала курс французской литературы в Сорбонне.
Начало литературной деятельности Цветаевой связано с кругом московских символистов; она знакомится с В. Я. Брюсовым, оказавшим значительное влияние на её раннюю поэзию, с поэтом Эллисом (Л. Л. Кобылинским), участвует в деятельности кружков и студий при издательстве «Мусагет». Не менее существенное воздействие оказали поэтический и художественный мир дома М. А. Волошина в Крыму (Цветаева гостила в Коктебеле в 1911, 1913, 1915, 1917). В двух первых книгах стихов «Вечерний альбом» (1910), «Волшебный фонарь» (1912) и поэме «Чародей» (1914) тщательным описанием домашнего быта (детской, «залы», зеркал и портретов), прогулок на бульваре, чтения, занятий музыкой, отношений с матерью и сестрой имитируется дневник гимназистки (исповедальность, дневниковая направленность акцентируется посвящением «Вечернего альбома» памяти Марии Башкирцевой), которая в этой атмосфере «детской» сентиментальной сказки взрослеет и приобщается к поэтическому. В поэме «На красном коне» (1921) история становления поэта обретает формы романтической сказочной баллады.
В следующих книгах «Версты» (1921-22) и «Ремесло» (1923), обнаруживающих творческую зрелость Цветаевой, сохраняется ориентация на дневник и сказку, но уже преображающуюся в часть индивидуального поэтического мифа. В центре циклов стихов, обращенных к поэтам-современникам А. А. Блоку, С. Парнок, А. А. Ахматовой, посвященных историческим лицам или литературным героям — Марине Мнишек, Дон Жуану и др., — романтическая личность, которая не может быть понята современниками и потомками, но и не ищет примитивного понимания, обывательского сочувствия. Цветаева, до определенной степени идентифицируя себя со своими героями, наделяет их возможностью жизни за пределами реальных пространств и времен, трагизм их земного существования компенсируется принадлежностью к высшему миру души, любви, поэзии.
Характерные для лирики Цветаевой романтические мотивы отверженности, бездомности, сочувствия гонимым подкрепляются реальными обстоятельствами жизни поэтессы.
В 1918-22 вместе с малолетними детьми она находится в революционной Москве, в то время как ее муж С. Я. Эфрон сражается в белой армии (стихи 1917-21, полные сочувствия белому движению, составили цикл «Лебединый стан»).
С 1922 начинается эмигрантское существование Цветаевой (кратковременное пребывание в Берлине, три года в Праге, с 1925 — Париж), отмеченное постоянной нехваткой денег, бытовой неустроенностью, непростыми отношениями с русской эмиграцией, возрастающей враждебностью критики. Лучшим поэтическим произведениям эмигрантского периода (последний прижизненный сборник стихов «После России» 1922—1925, 1928; «Поэма горы», «Поэма конца», обе 1926; лирическая сатира «Крысолов», 1925-26; трагедии на античные сюжеты «Ариадна», 1927, опубликована под названием «Тезей», и «Федра», 1928; последний поэтический цикл «Стихи к Чехии», 1938-39, при жизни не публиковался и др.) присущи философская глубина, психологическая точность, экспрессивность стиля.
Свойственные поэзии Цветаевой исповедальность, эмоциональная напряженность, энергия чувства определили специфику языка, отмеченного сжатостью мысли, стремительностью развертывания лирического действия. Наиболее яркими чертами самобытной поэтики Цветаевой явились интонационное и ритмическое разнообразие (в т. ч. использование раешного стиха, ритмического рисунка частушки; фольклорные истоки наиболее ощутимы в поэмах-сказках «Царь-девица», 1922, «Молодец», 1924), стилистические и лексические контрасты (от просторечия и заземленных бытовых реалий до приподнятости высокого стиля и библейской образности), необычный синтаксис (уплотненная ткань стиха изобилует знаком «тире», часто заменяющим опускаемые слова), ломка традиционной метрики (смешение классических стоп внутри одной строки), эксперименты над звуком (в т. ч. постоянное обыгрывание паронимических созвучий, превращающее морфологический уровень языка в поэтически значимый) и др.
В отличие от стихов, не получивших в эмигрантской среде признания (в новаторской поэтической технике Цветаевой усматривали самоцель), успехом пользовалась ее проза, охотно принимавшаяся издателями и занявшая основное место в ее творчестве 1930-х гг. («Эмиграция делает меня прозаиком. «). «Мой Пушкин» (1937), «Мать и музыка» (1935), «Дом у Старого Пимена» (1934), «Повесть о Сонечке» (1938), воспоминания о М. А. Волошине («Живое о живом», 1933), М. А. Кузмине («Нездешний ветер», 1936), А. Белом («Пленный дух», 1934) и др., соединяя черты художественной мемуаристики, лирической прозы и философской эссеистики, воссоздают духовную биографию Цветаевой. К прозе примыкают письма поэтессы к Б. Л. Пастернаку (1922-36) и Р. М. Рильке (1926) — своего рода эпистолярный роман.
В 1937 Сергей Эфрон, ради возвращения в СССР ставший агентом НКВД за границей, оказавшись замешанным в заказном политическом убийстве, бежит из Франции в Москву. Летом 1939 вслед за мужем и дочерью Ариадной (Алей) возвращается на родину и Цветаева с сыном Георгием (Муром). В том же году и дочь и муж были арестованы (С. Эфрон расстрелян в 1941, Ариадна после пятнадцати лет репрессий была в 1955 реабилитирована). Сама Цветаева не могла найти ни жилья ни работы; ее стихи не печатались. Оказавшись в начале войны в эвакуации в г. Елабуга, ныне Татарстан, безуспешно пыталась получить поддержку со стороны писателей.
31 августа 1941 покончила жизнь самоубийством.
